Дети горькой воды

– А я нет. Нисколько не рад. Меня трясёт от страха, если честно. А я трусом никогда не был, ты это знаешь. Я не понимаю, почему согласился.

– Может, потому что твой дядя всю жизнь использовал тебя?

– Давай закажем выпить, – слегка побледнев, предложил Филипп.

– Заказывай.

– Эй, красотка! – Филипп помахал официантке. – Принеси сюда бутылку текилы.

– И как ты потом домой пойдёшь? – усмехнулся Росс. – После такого количества.

– Ты обещал меня защищать. Можешь уже начинать. Я же тебе нужен?

– Нужен.

– Ну, вот и славно.

Официантка поставила на стол бутылку текилы и два стакана.

– Может, ещё что-то закажете? – предложила она.

– Я вообще есть не хочу, – сказал Филипп.

– Две отбивных принесите, – попросил Росс.

– Сию минуту, – улыбнулась официантка и убежала на кухню.

– Мне лень тебя нести домой, – сказал Росс, – так что будешь есть.

– Ты мне уже приказываешь? – поднял на него глаза Филипп.

– Ещё нет, – ответил Росс, разливая текилу. – Давай за то, чтобы мы оба выжили.

– Отличный тост, хоть и пугающий. Ну, так что мне делать теперь? – осушив стакан, спросил Филипп.

– Добиться аудиенции у губернатора. Ты ведь сможешь?

– Смогу. Меня дядя за это и держит. Договариваться умею. Язык с детства хорошо подвешен.

– Тогда договаривайся. И пойдём к нему вместе. Буду твоим защитником.

– Мне трудно представить, что будет потом, – проговорил Филипп, подперев щеку кулаком.

– А ты не думай о потом. Ну, или думай, что потом будешь свободен, – ответил Росс, снова наполняя стаканы.

– Ты её любишь? – вдруг спросил Филипп.

– Не думал, что буду обсуждать это с тобой, – усмехнулся Росс и, подняв стакан, добавил: – За Кейлин, которая спасла нас обоих!

– За неё, – кивнул Эскот. – Но ты не ответил на мой вопрос.

– Не хочу разбрасываться такими словами. И я ей скажу об этом, а не тебе.

– Значит, любишь, – вздохнул Филипп.

– А ты любил её? – спросил Росс.

Официантка принесла две тарелки с горячим и с милой улыбкой удалилась.

– Не любил, – ответил Эскот.

– Просто воспользовался?

– Ты разбрасываешься словами. Она мне нравилась. Да, я всё делал специально, чтобы достать хороший яд. Но она мне нравилась. А любовь – это… Налей ещё.

– Любовь – это то, что заставляет нас что-то делать, – сказал Росс, снова взяв в руки бутылку. – Она бывает разная. К женщине, к удовольствиям, к деньгам, к власти, к друзьям. Но именно из-за неё мы срываемся с места и суём голову в петлю.

– Думаешь, это можно назвать любовью? – горько усмехнулся Филипп. – Если человек упивается властью и готов что угодно сделать, только бы не потерять это сладкое ощущение. Это тоже любовь?

– В каком-то роде да. Мы используем то же самое слово. Хотя я понимаю, о чём ты.

– Не думаю, что ты понимаешь. Ты слишком честный.

– Думаешь, мне не приходилось обманывать? Готов поспорить, что обманывал не меньше твоего.

– У нас были разные цели, Росс. Ты обманывал, чтобы выполнить свою работу, ведь так? А ты у нас ловец преступников.

– В таком случае, ты обманывал, чтобы выжить. Я прав?

– Не лезь в мою голову, не надо, – поёжившись, проговорил Филипп.

– Ешь. Мясо очень вкусное.

– Спасибо. Я завтра пойду во дворец к губернатору и попытаюсь договориться об аудиенции.

– Сначала попытайся сегодня дойти до дома, а завтра утром проснуться, – усмехнулся Росс.

– Ты меня проводишь. Так что я не беспокоюсь, – улыбнулся Филипп.

Кейлин вернулась от пациентки и обнаружила Филиппа сидящим на порожках её дома.

– Привет, – проговорил он, поднимая на неё глаза. – Я надеялся, что Росс придёт первым.

– Я не знаю, придёт ли он, но я надеюсь. Можешь пройти в дом и подождать его.

– Придёт. Мы договорились.

– Вы договорились о встрече в моём доме? – удивилась Кейлин.

– Лучше, чтобы нас поменьше видели вдвоём. К тебе ведь мало кто ходит. Росс сказал тебе, да?

– Да, проходи, – и Кейлин открыла дверь. Выбежавший ей навстречу Тибальт остановился при виде Филиппа.

– Какой здоровый у тебя кот, – улыбнулся Эскот, наклоняясь, чтобы погладить животное.

– Он не любит этого, – предупредила Кейлин, а кот между тем уже ударил лапой по руке Филиппа.

– Ай, – Эскот отдёрнул руку и, лизнув царапину, рассмеялся.

– Хочешь что-нибудь? – предложила Кейлин. – Чай, например?

– Не хочу.

– Тогда просто сиди и жди.

– Может, ты просто передашь Россу, что аудиенция завтра в полдень, а я пойду?

– Нет уж, жди, если вы договорились. А я пойду переоденусь. Весь день сегодня пробегала.

С этими словами Кейлин направилась в комнату. В тот момент, когда она, стоя в одном нижнем белье, собиралась надеть платье, в дверь заглянул Филипп.

– Как не стыдно, – проговорила Кейлин, заметив его.

– Мне там скучно, – ответил Филипп. – И твой кот на меня всё время смотрит.

– Ну ладно, тогда помоги зашнуровать корсет.

– С удовольствием.

Надев платье, Кейлин подошла к Филиппу и повернулась к нему спиной.

– Знаешь, расшнуровывал я чаще, чем обратное, – проговорил он, и Кейлин услышала улыбку на его губах.

– Амарги вообще редко носят корсеты, – раздался сзади голос Росса.

– Я слишком часто бываю в городе, – обернувшись, ответила Кейлин, почувствовав, что краснеет.

– Ей идёт, – сказал Филипп, закончив со шнурками.