Дети Грозы

В глазах уже рябило от обилия незнакомых лиц — молодых и старых, красивых и уродливых — улыбающихся, улыбающихся… и за каждой улыбкой хищник. Настороженный, оценивающий, просчитывающий варианты и угадывающий слабые места инстинктом царедворца. Слава Светлой, герцог по большей части принимал удар на себя, в критический момент переводя разговор на другую тему или словно невзначай подсказывая нужную фразу. Среди всех этих блестящих вельмож и лощеных дипломатов Кейранн чувствовал себя в большей опасности, чем нос к носу с голодным медведем.

Голоса вопрошающие, голоса обещающие, голоса льстивые и лживые сливались в один неразличимый гул, но Кейранн не мог позволить себе ни уйти, ни отвернуться, ни перестать улыбаться и изображать из себя мудрого не по годам, выдержанного и всезнающего будущего монарха. Каждый герцог, граф, барон, каждый генерал и каждый высокопоставленный чиновник считали своим долгом подойти и засвидетельствовать почтение наследнику, а заодно как можно быстрее составить мнение о его перспективах на власть. Словно он не принц, а аш-тунский жеребец, выставленный на торги. Если бы он позволил, мило улыбающиеся вельможи и в зубы заглянули, и бабки прощупали. А некоторые, судя по холоду в глазах, и придушили бы тут же, не сходя с места. Как этот, например. Зифельд. Крем и патока в голосе, а сам — змея змеей.

— … так счастливы, Ваше Высочество! Смею надеяться, поставленные ко двору вина баронства придутся вам по вкусу.

Вызывающе роскошно одетый молодой вельможа поклонился чрезвычайно изящно и вроде как почтительно, но, на взгляд Кея, несколько издевательски.

— Конечно, барон. Фаллийские вина всегда были великолепны. Помнится, вы поднимали не так давно вопрос о снижении налогового бремени на области производства тонких вин… я считаю, он заслуживает самого пристального внимания, — милостиво кивнул Кей. — Как и отчет о расходах магистрата Фалльденберга за прошлый год.

Холод презрения в глазах барона сменился льдом опасливой настороженности — герцог Дарниш с утра не зря старался. Теперь при упоминании имен более-менее значимых персон Кей вспоминал не только те почти общедоступные сведения, что впитывал на уроках тириса Берри — угодья, торговые интересы, родственные связи и тому подобное — но и многое из того, что сами персоны почитали скрытым от посторонних глаз и ушей.

Что ж, барон Зифельд в любом случае не стал бы играть на стороне законного наследника. Слишком многое его связывает с Её Высочеством Ристаной. И таких, как он, много, очень много…

Вместе с усталостью принцем овладевала злость. Одно дело выслушивать от Бертрана и Берри постоянные напоминания о подстерегающей опасности и долге правителя — вкупе с любимой присказкой обоих: «Учитесь сейчас, Ваше Высочество! Потом поздно будет» — и совсем другое, столкнуться нос к носу с прелестями дворцовой жизни. Сейчас Кейранн, как никогда раньше, осознавал полную справедливость слов учителей. Здесь, в отчем доме, ему пригодится все, начиная от знания особенностей овцеводства в долине Флатты, до совершенно неблагородных способов достать противника и остаться в живых. То, что демонстрировал герцог Дарниш, благороднейший из вельмож, опора трона и доверенное лицо монарха, на удивление походило именно на те самые неподобающие дворянину умения, которыми лейтенант Ахшеддин так щедро делился с наследником — а заодно с принцессой и младшим Фломом — на уединенной полянке неподалеку от крепости. Подальше от глаз даже трижды проверенных солдат — так, на всякий случай.

Мило улыбаясь, кивая и делая в нужный момент значительное лицо, заранее тщательно отрепетированное перед зеркалом, Кейранн слушал и смотрел, не пытаясь разобраться во всем и сразу. Он запоминал. Будущий тесть обещал завтра же, по свежим следам, продолжить познавательные экскурсы в изнанку благородного общества. И Кей копил вопросы — сколько лиц, столько и вопросов. Обилие рифов и мелей в мутных водах политики несколько пугало… Но если пугаться, то не стоило и нос высовывать из Сойки. А раз уж он вернулся, придется идти до конца. Все равно отступать поздно.

Время от времени Кей встречался взглядом с отцом. Едва заметный кивок, еле уловимая улыбка одобрения — но как много они значили! Кей готов был выйти на бой с драконом, лишь бы отец гордился им. Правда, ему уже казалось, что дракон — сущая мелочь по сравнению с бесконечной вереницей важных, очень важных и невероятно важных лиц.