Дети Империи

«Интересный разговор пошел. Хотя, насколько помню, в эти годы везде было — космос, жизнь на других планетах, братьев по разуму во Вселенной искали…»

— Ну во всяком случае, на ближайших планетах жизни нет.

— Это с чего вы так решили?

— А я не решил. Просто мне так кажется.

— Все шутите. А может быть, среди нас ходят представители иных миров.

«Это к чему она вдруг, интересно?»

— А… а почему вы так думаете?

— А я не думаю — мне так кажется, — весело ответила Зина и улыбнулась.

Пока они так болтали, трамвай уже достиг Куйбышева.

— Вам сейчас выходить на Почте, — напомнила Зина.

— А вам?

— А мне почти у Стальзавода. Детская больница.

— Ну так тут рядом. Довезу сумки.

— Да я и сама донести могу.

— Зина, а что сейчас делать в общежитии? Телевизор смотреть? А вечер прекрасный.

Виктор не мог признаться, что хотел заодно увидеть места, где прошло его раннее детство.

…Остановка трамвая была прямо возле детской больницы. Больница была такой же. И дома напротив — почти такие же. Только вместо послевоенного дома с гастрономом друг против друга симметрично стояли два довоенных Дома специалиста — один из них не был полностью разрушен в войну. А вот дом, где прошли его первые детские годы, — чуть поодаль, за той же металлической оградой во дворике с небольшими деревьями. Из парадного на снег выпал лучик света, кто-то вышел. А там, за углом, будет общежитие, куда его привезли из роддома.

Но когда они с Зиной немного прошли по Ленина и он заглянул за этот угол, он увидел, что общежития нет и на этом месте стоят низенькие одноэтажные домики. Обратно в детство нельзя было вернуться даже здесь.

Зина жила в пятиэтажной бессемейке напротив четырнадцатой школы. В бытность Виктора здесь стояли построенные еще до войны деревянные двухквартирные дома, которые начали сносить только к концу первого десятилетия нового века.

— Слушайте, я вас замучила своими сумками и заморозила. Идемте сейчас ко мне, я напою вас чаем.

— Да нет, спасибо, не надо, я совсем не замерз.

— Не возражайте, идемте пить чай. Все равно в вашем общежитии сейчас нечего делать.

Возле подъезда стояли и о чем-то спорили бабушки; Зина с ними поздоровалась, и Виктор тоже.

— Обсуждать не будут? — спросил он, когда они вошли в подъезд и поднимались по широкой лестнице с вившимися змеей деревянными перилами.

— Кого? — удивилась Зина. — Вы же одинокий. Надеюсь, вы не хотите сказать, что я способна приводить к себе женатого человека? Вы же представляете себе, насколько это аморально!

— Ну конечно нет! — воскликнул Виктор, соображая, что здесь если одинокая женщина приводит к себе одинокого мужчину, то это считается хорошо, а если женатого — то это жутко осуждается. — Но они-то об этом не знают.

— А кто это, интересно, открыто, при людях, приведет к себе занятого? Представляете, что будет?

Виктор не представлял, но понял, что это весьма и весьма чревато во всех отношениях.

— Действительно, — сказал он. — Вы правы, пора пить чай, а то я перестану соображать.

— А я что говорила.

Глава 21 Связь в большом городе

Бессемейка была с коридорной планировкой, и квартира Зины находилась на четвертом этаже. В отличие от большинства квартирных дверей в этом коридоре, возле этой не было круглой кнопки звонка.

— Вот и мои апартаменты. Целых одиннадцать метров на человека со всеми удобствами. Правда, кухня маленькая, но с большими только по кредиту, а кредиты только семейным. Впрочем, сейчас везде так.

«Одиннадцать метров? Для этого времени даже очень недурно».

— Ну так не царское же время, чтобы в рабочих казармах жить… Разве что таблички не хватает и звонка.

— Звонок никак не повешу, — призналась Зина. — Да и вроде как не очень нужен. Гостей особо не ходит, разве что подруги иногда. Постучат.

Она открыла ключом дверь и пригласила Виктора внутрь.

— Проходите, сумки вот там слева, у двери пока ставьте.

«Маленькая кухня» — это на самом деле было громко сказано. Как таковой, кухни здесь вообще не существовало, а был короткий коридор-прихожая с дверями в душ-санузел и комнату. На правой от входа стене, возле двери в душевую, висела вешалка для верхней одежды, а левую сторону занимала кухонная ниша с небольшим умывальником, столиком и двухконфорочной электроплитой, над которыми висели шкафчики. Тем не менее все было довольно аккуратно и удобно. «Гораздо лучше общей кухни», — решил Виктор.

— Духовки вот только нет, — посетовала Зина. — Поэтому я пеку в чудо-печке. А если некогда, на первом этаже есть домовая кухня, там делают полуфабрикаты. А еще на первом этаже имеются стиральные машины, сушка, красный уголок-читальня и спортзал. Там даже велосипеды-тренажеры есть, и я туда каждый день хожу. Проходите в комнату, я сейчас чайник поставлю.

Виктор повесил куртку и вошел в комнату, даже в полумраке выглядевшую довольно просторной — где-то на глаз метра три на три с половиной, — интуитивно нашарил на стене справа от себя выключатель и щелкнул им.

«Однако довольно продвинутый интерьер для конца пятидесятых…»