Дети Ирия. Ладомира

— Негоже тебе мужиков наших соблазнять и на девок порчу наводить! — резко ответствовала ведунья. — Прочь уходи из наших мет! Нигде тебе покоя не будет!

Вила не в силах противостоять сильнейшему магическому заговору, с диким рёвом скрылась в лесу.

Сияна некоторое время, покуда не стих рёв Вилы, доносившийся из чащобы леса, постояла подле колодца, а затем направилась к хижине Лесьяра.

Молодец уже пробудился и намеревался поохотиться. Сияна подошла к хижине в тот самый момент, когда Лесьяр проверял охотничьи ножи и распихивал их в специальные кожаные наручи[32].

— Здрав будь, Лесьяр!

Охотник резко оглянулся.

— Сияна!? Откуда в такую рань?

— У колодца лесного была. Теперь Вила там не живёт… — поделилась ведунья новостью. Охотник удивлённо вскинул брови. — Посчиталась с ней за весь мир людской. Нечего бодричам пакости творить…

— Совладала-таки?! — удивился Лесьяр.

Сияна улыбнулась.

— Совет дать тебе хочу… У Вилы сундук был заветный, полный украшений и серебряных меркулов…

— Тот самый, из которого она мне якобы монеты отсыпала? — съёрничал охотник.

— Он, он… Я по слухам тоже к нему руку приложила…

— Слыхал — делилась с Вилой барышами… — поддакнул охотник.

Сияна передёрнула плечами, упоминание об этом ей было неприятным.

— Так вот, ты сундук найди. Пригодится ещё… Скоро Ярилин день. А с ним и Купала в силу вступит, костры не только огненные пылать будут, но и любовные. Пойду я… Да не забудь о чём сказала…

С тем ведунья и ушла. Лесьяр ещё постоял некоторое время подле хижины в раздумьях и отправился на охоту.

* * *

Наконец святозар достиг летнего солцеворота. Этот период чтился у бодричей, как время самых длинных дней и коротких ночей. Считалось, ежели парень и девица полюбятся на солнцеворот — ничто не сможет разлучить их. И дети родятся у них красивые, сильные, долго жить будут.

Солнцеворот издревле связывался у бодричей и соседних племён с праздником Купалы. Волхвы по обыкновению в зачине Купалы с незапамятных времён рассказывали подле ярких костров историю:

«Давным-давно, во времена Рода и Даждьбога, посланник богов Семаргл встретил богиню Купальницу. Семаргл и Купальница полюбили друг друга и родились у них двое детей: сын Купала и дочь Кострома.

Но вот однажды, когда Купала и Кострома гуляли по берегу реки Ра[33], прилетели птицы Сирин и Алконост. И начали Сирин и Алконост петь чудесными голосами, прекрасными и завораживающими. И пела песни о печали птица Сирин, а Алконост — о радости.

И все, кто песни чудесные птицы Сирин слышал, обо всём на свете забывали, и шли за ней следом в подземное царство Нави.

Несмотря на то, что богиня Купальница много раз своих детей предостерегала, чтобы не ходили они слушать песни птиц Сирина и Алконоста, всё равно не послушались Купала и Кострома, и поддались соблазну. И последовала вслед беда…

Заворожило Кострому и Купалу волшебное пение. Кострома птицу Алконост заслушалась, что о радости пела. А Купала — Сирина, что о печали вещала дивным голосом. И унесла птица Сирин Купалу в царство духов, в подземное царство Нави, где спрятала его на долгие годы. И когда Кострома, очарованная пением Алконоста, заметила наконец-то отсутствие брата и начала его звать, искать, но было уже поздно.

Много лет минуло тех пор. И вот, однажды, как-то раз, Кострома гуляла по берегу реки и сплела себе венок. Но венок сорвал ветер с её головы, упал венок в реку. И загадала тогда Кострома, чтобы венок нашёл ей жениха, который был бы равен ей во всём.