Дети из детского дома напротив

Алексей закрыл глаза.

Где-то на зеленой лужайке под ярким летним солнцем бегала детвора. Зимой всех посещает особая тоска и грусть, ощущение безысходности и неотвратимости судьбы, а в детском доме эти чувства более ощутимы. Но летом стирается любая тоска, все оживает и живет, все устремляется к небу, приближаясь к свету солнца. Лето — это вечный полет детства, вечное счастье.

В скудном дворе детского дома, где скрипели как престарелые деревья, качели, тоже было лето. И все этим наслаждались: играли, бегали, шумели, смеялись, сидели на цветастых подстилках, прятались за буйными зарослями ягодных кустов…

Это было много лет назад… Лет пятнадцать назад…

Маленький мальчик, крепко сжимая мяч, бежал по лужайке. Ему так натерпелось поиграть с ним. Напротив сидели несколько светловолосых девочек, которые бережно расчесывали волосы единственной кукле. Он не обратил на них внимания.

Мальчик так заигрался, что не услышал ни резких шагов, ни наглого смеха. Это были другие, более взрослые дети, лет по тринадцать. Они никогда не гуляли вместе, редко виделись, но в честь теплых летних дней всех детей выпускали гулять вместе.

— Твое время вышло. Мяч отдай! Пора нам играть, — грубо сказал один из них, высокий, худощавый, в веснушках.

Мальчик был растерян, он чувствовал себя самым одиноким ребенком в мире, но мяч отдавать не хотел.

— Там другие мячи есть. Их возьмите. Я с этим играю.

Мальчишки засмеялись: злобно и враждебно.

— Иди в куклы играй, — издевательски улыбнулся второй.

— Не отдам!

— Он еще дерзит старшим, — один обернулся к другому.

— Научим его вежливости?

Они вновь рассмеялись и сомкнули круг вокруг ребенка.

Мальчик упал в траву, мяч выскользнул из рук и покатился по траве. Один из мальчишек замахнулся ногой. Мальчик сжался в комок и закрыл голову руками. Он уже знал боль, но пока не умел противостоять этому.

В детском доме считалось, что каждый должен быть одиночным волчонком: уметь драться, иначе будут бить тебя. Однажды тебе надоест быть слабым, надоест боль и позор, и ты начнешь отвечать, учиться быть сильнее. Будь злее, чем другие, тогда ты будешь жить. Самое верное учение — учение о том, как выжить.

Но боли за взмахом его ноги не последовало, чему Алексей удивился.

Кто-то подошел и что-то говорил. Мальчик подумал, что воспитатель увидел безобразие, но это был ребенок чуть старше Алексея.

— Отстаньте от него! — его голос был строгим. Он сурово смотрел на взрослых обидчиков мальчика.

— Тоже получишь сейчас, иди куда шел…

Мальчик испугался, что его защитника, возникшего из ниоткуда, тоже будут бить, и закрыл глаза. Доносились странные звуки: удары, кто-то ругался, угрожал, потом быстрые шаги, почти бег.

— Ты как?

Алексей открыл глаза, его защитник стоял напротив и улыбался по-доброму, с неподдельной искренностью и сочувствием, с заботой.

— Вставай. Или бегать нужно уметь, или драться. — Он протянул ему руку и помог встать.

— Ты как здесь появился?

— Гулял, шел через площадку. Заметил этих… — Он махнул рукой. — Я — Матвей.

Алексей отряхнул с одежды остатки травы.

— Ты их раскидал просто! Здорово! — восхищенно сказал Алексей. — Я — Леша. Не видел тебя раньше.

— Я тут недавно. И так бывает, — пожал он плечами, заметив удивленный взгляд.

— А сколько тебе?

— Десять.

— Мне почти девять, но я так не умею драться, — заметил мальчик.

— Я раньше в секции занимался. Когда жил… — Он остановился и грустно вздохнул. — Не тут.

Матвей пошел вдоль тропинки. Алексей молча шел с ним. Он был очень удивлен его поведением и впервые почувствовал какую-то близкую связь, почти родственную. Хотя откуда ему знать — какая она родственная связь?

— Я же не сказал тебе «спасибо», — опомнился Алексей, шагая рядом. Он действительно был безумно благодарен ему и хотел отплатить добром на добро. Алексей впервые увидел, как это быть добрым, быть хорошим и отзывчивым. Как это быть человеком.

— Так все должны поступать.

— Нет, здесь не так. А научи меня драться? — вдруг попросил мальчик. — Я здесь давно и никаких секций тут никогда не было.

— Драться — это не всегда хорошо. Защищаться — научу, — пообещал Матвей.

— Будем дружить? — с опаской предложил мальчик. Он боялся, что такой слабый и робкий друг Матвею не нужен.

— Конечно, будем!

— Только не забудь научить! Вдруг тебя рядом не будет, — тихо сказал Алексей. В эту минуту ему показалось, что Матвей теперь самый главный и самый близкий человек для него и если его не будет, он пропадет, даже умея защищаться.

— Почему? — Матвей остановился. — Я буду всегда.

Алексей открыл глаза и вынырнул из воспоминаний. Теперь у него есть только они. Мгновения жизни, когда он чувствовал себя нужным, когда он прогнал одиночество… Мгновения, когда он был счастливым.

Наполненные дождевой водой, что вот-вот грозит вырваться и обрушиться на землю, тучи низко пролетали над городом так стремительно и неутомимо. Рассвет все еще сражался за право властвовать на темном небосводе и раскрасить его в светлые голубые полутона.