Дети из детского дома напротив

С крыши самого обычного и непримечательного серого дома, такого же серого ка любое утро поздней осени, хорошо просматривался весь город. Одинокий. Застывший в облаках тумана. Ни один шорох не смел нарушить эту тишину, побеспокоить этот недолгий сон.

Резкие, быстрые, громкие, разрушившие сонную идиллию. Шаги, а за ними и появление человека.

— Я знал, что ты будешь здесь.

Арсений достал из кармана кожаной куртки сигарету.

— Предложить?

Алексей отмахнулся.

— Мешает дышать при беге.

Он все еще стоял лицом к спящему городу и слушал тишину, не поворачиваясь, не отвлекаясь. Это странное слияние с природой не в лучшей ее поре помогало пережить внутренние неурядицы, заглушить странный голос. То ли совести, то ли жалости к себе, то ли отчаяния.

— Я нашел это… Это твое. Теперь.

Он протянул маленький брелок с серебристым медвежонком, сжимающим крошечный ключ.

Алексей повернулся. Человек, стоявший напротив, не был таким как он. На его лице не отражались все оттенки боли, пусть и скрываемые. Он был в нормальном состоянии, торопился куда-то, показывая это всем своим видом, слегка раздосадованный свалившимися хлопотами.

— Брелок был рядом с телом. Я нашел его, никто не заметил эту мелочь. И я решил забрать. Память все-таки…

— Ты уже говорил с ними?

— Нет, меня не допрашивали.

— Наверно, нужно рассказать… Все, что известно, — голос Алексея был неуверенным и слегка дрожал.

— Лучше молчать. А в прочем, я со всем разберусь. А ты разберись с собой. — Он по-дружески хлопнул по плечу.

— Нельзя быть настолько трусливым, чтобы отрицать то, что есть. Его убили из-за нас.

Злость и ярость начинали медленно овладевать, подниматься как бурлящая лава из самых недр земли. Алексею пришлось сжать кулак.

— Это стечение обстоятельств, — Арсений махнул головой. Его слова были настолько неуверенные, словно он и сам не верил в них.

— Ты веришь в версию о хулиганах? Да мы сами …. — Он запнулся. Да, истину всегда неприятно принимать.

— Не лучше их, — договорил Арсений. — Я знаю. Но так произошло. Кто-то оказался сильнее.

— Глупость.

В эту правду, о которой трубили на каждом углу о ново выявленной группе хулиганов, которая вечером совершила дерзкое нападение, Алексей не верил. Не верил и Арсений, но эта версия была очень удобна.

— Я никому рассказывать не буду, конечно, — горько усмехнувшись, Алексей повернулся. — Но мы должны сами найти и даже наказать… Это долг…

Арсений предпринял попытку положить руку на плечо, но Алексей быстро увернулся.

— Я понимаю твою боль. И мне нелегко.

Алексей заглянул в его карие бегающие глаза, не доверяя этим словам ни на грамм.

— Нужно трезво оценить ситуацию. К тому же, ты помнишь, сколько мы запланировали? И Матвей был бы не рад, что мы бросили наше общее дело.

Знакомое имя резануло слух, воспоминания как колесница на жуткой скорости промчались в голове.

— Я пропаду на пару дней. Подумаю, погуляю.

— Не наделай глупостей. Неприятности навлечь — дело нехитрое. Но разве этим мы его вернем?

— Но правду узнать можем….

Арсений отступил несколько шагов назад. Он был уверен, Алексей не воспротивится его словам, без его согласия не сделает опрометчивый шаг. Возможно, ему нужно больше времени и после какого-нибудь завтра все снова будет в норме. Арсений повернулся.

— Деньги есть? — покровительственно спросил он. Он всегда был таким, словно исполнял какие-то родительские обязанности. Покровительствовал. И это ему нравилось. Так он чувствовал себя частью их семьи. Жизненно необходимым кому-то. Важно человеку быть нужным.

Алексей молча кивнул.

— Слишком холодно. Пора заканчивать утренние вылазки на природу…

Алексей посмотрел на него. Беспокойство? Забота? Нет, скорее насмешка. Разве нельзя понять, что он в поиске того единственного с помощью чего можно спастись… Уединения, может, забытья. А этот холод, этот мягкий туман, сонливость города, прощальный осенний вздох — это то, что лучше всего помогает. Разве могут два человека одну беду чувствовать так по-разному.

— Не стоит…

Арсений тихо, не прощаясь, растворился. В его голове мелькали сотни мыслей, идей, планов. Его дни были расписаны поминутно, и каждый из них должен был приносить пользу для него. Времени страдать не было. Времени вообще было мало, а дел, как водится, — много.

В облаках тумана остался стоять его друг. Тревога все еще переполняла Алексея, острый комок застыл в горле. В серо-голубых глазах отразились несколько лучей солнца. И все-таки победил рассвет.

Глава 6. Новость

Марк не отвечал. Он не звонил, не перезванивал, не писал. Лика понимала, что он пользовался ситуацией, которую сам и создал, и проводил время в свое удовольствие. Но в глубине души еще созревали оправдания его молчанию.

Лика отложила телефон. Возможно, эту страницу пора перевернуть.

Она сидела на лавке в новом торговом центре. Вокруг суетилась малочисленная толпа людей, горели рекламные вывески, с потолка свисали гирлянды. В далеком углу разноцветными огоньками переливалась искусственная елка.