Дети капитана Гранина. Нерпа моя глупая

Костя ждал Полину у метро. Обычно она заходила к нему в контору, и они вместе шли домой. Сегодня она попросила ее встретить. Наконец в толпе мелькнул розовый пиджачок. Костя внимательно посмотрел на Полину, идущую ему навстречу. «Умеет одеться жена!» Его охватила гордость – на молодую женщину в узких синих брюках и такого же цвета замшевых туфлях на низком каблуке все обращали внимание. Яркий пиджачок делал наряд весенним и не таким строгим.

– Что у нас в свертке? – Костя подхватил большой белый пакет. Жена, потирая покрасневшие пальцы, сначала ничего не ответила. Она дула на руки и пыталась пошевелить пальцами.

– Ты не поверишь – скороварка. Настоящая, немецкая. Сегодня клиент приезжал, буклеты заказал и расплатился «борзыми щенками». Всем досталось по кастрюле.

– Тяжелая какая… Нерпа, почему не позвонила? Я бы тебя у работы встретил…

– Да ладно… Слушай, давай мясо купим и приготовим в ней, а?!

– Не вижу препятствий! И еще красного винца. Сухого. Посидим, как раньше. А хочешь, зайдем в коммерческий магазин и купим креветок, больших. Королевских.

Жена прижалась к нему, а Костя подумал: «Как хорошо, когда есть деньги».

Они неспешно пошли по весенней улице. После нескольких лет очень тяжелой жизни, когда вообще непонятно было, что со всеми ними будет, наступил покой. Покой не в смысле безмятежности, а покой – в смысле четкого определения целей и ясного понимания, как их достичь. Другими словами, с того момента как Костя оставил свою научную работу, многое изменилось. Их, как и всех граждан, швырнуло сначала в одну сторону, потом в другую, потом маятник чуть-чуть замедлил ход, дал время «перехватить руку» и поверить в неплохое будущее.

Алеша подрос. Еще до всех потрясений, которые накрыли страну, Костя успел сделать стремительную карьеру – через год после перехода на закрытое предприятие он уже стал заведующим подразделением. И занимался тем же, что и на предыдущей работе, только порядка здесь было больше, финансировалось это лучше, а зарплата была просто фантастической. В семье появились деньги, новая мебель, импортная музыкальная техника, большой цветной телевизор. В отпуск они ездили теперь в Ригу и на два месяца. Сын учился в лучшей московской школе. По выходным Алеша занимался теннисом на динамовских кортах. А каждые зимние каникулы вместе с Костей катался на горных лыжах. Отношения между супругами не менялись. Казалось, время не разбавляет высокую концентрацию привязанности, тепла и заботы, царивших в их семье. Муж все так же любил жену, а жена – мужа. Подруги, и одинокие, и замужние, вынесли вердикт:

– Поля, тебе просто повезло… Так не бывает, чтобы и воспитанный, и красивый, и порядочный, и к детям так относился.

– Бывает, раз у меня так, – отвечала она.

– Ну неужели ты ни разу его не ловила ни на чем? – пытала ее за бокалом вина всегда неравнодушная к чужому счастью соседка Людмила.

– Не ловила… Так, иногда ревную. Чтобы «жизнь малиной не казалась», но чтобы заметить что-то такое… нет, не замечала.

Полина говорила правду – муж после работы всегда шел домой. Никуда никогда не ездил без нее. В командировки не отлучался. Звонков подозрительных никогда не было, писем тоже. «Наверное, все-таки что-то когда-то… Но ведь я об этом не знаю, и слава богу!» – эта мысль проскальзывала, как холодная речная змейка, и быстро исчезала. Сама Полина кокетничала с мужчинами, но всерьез думать об отношениях с кем-либо?! Это не могло даже прийти в голову. С мужем ей было прекрасно во всех отношениях даже спустя десять лет.

Все это время Полина стояла на страже домашнего очага – устраивала семейные обеды по воскресеньям, шумные вечеринки для общих друзей и вылазки вдвоем в Серебряный Бор, где, собственно, и началась их семья. В доме она переставляла мебель, меняла занавески и картины на стенах. И все равно ей казалось, что надо что-то изменить, улучшить, украсить.

– Послушай, может, нам ремонт затеять? А то новая мебель на фоне наших стен и пола…

– Ну давай сделаем. Надо прикинуть, во что это обойдется…

– Ты прикинь, а я пока обдеру. – Жена обожала делать ремонт, особенно красить окна и забивать гвозди. Гвозди нужны были для картин, которые с легкой руки тещи появлялись в их доме. Та была страстным коллекционером и детей воспитывала в том же духе.

– Да подожди, Нерпа, позовем рабочих.

– Да ладно, ты мне только мебель отодвинь…

Наконец-то они почувствовали себя независимыми. У них появились не только деньги, но и свободное время, которое заполнилось интересными занятиями и планами. По вечерам они по-прежнему собирались на кухне втроем, и казалось, никого счастливее в этом мире нет.