Дети капитана Гранина. Нерпа моя глупая

Голос Аллы почти звенел, и Костя, удивленно пожав плечами, постарался в этот день с ней больше не общаться. Полина и так все знала, она ему доверяла. И вообще, что тут такого – однокурсница?! Алла же еле себя сдерживала – от ревности она чуть не сошла с ума. Поскольку, увлекшись погоней за «доброкачественным» мужем, не заметила, как влюбилась. Теперь Алла уже не могла спокойно бывать у них в гостях – ей было невыносимо видеть, как Костя общается с женой, как они шутят, как рассказывают о своих планах. Ей наблюдать за этим было невыносимо. И она старалась туда приезжать в разведывательных целях, когда Полина была одна. Поговорив о том о сем, Алла под предлогом занятости сбегала. От Полины не скрылось странное поведение подруги. Она даже однажды заметила:

– Что-то давно к нам Алла не заглядывала. То каждый вечер, а теперь заскочит на пять минут, и то предварительно позвонив. Такого никогда не было.

– Может, дел много. Ты ведь не очень огорчилась?

– Нет, наоборот, я с ней чувствовала себя как-то не очень уютно. Мне казалось, что я притворяюсь кем-то.

Костя ничего не ответил. Он рад был, что Алла больше к ним не приходила, его общение с ней на работе превосходило все производственные нормы. Она без его совета и разрешения в своей бухгалтерии не делала ничего.

В какой-то момент Алла поняла, что так просто, одними заигрываниями, разрушить семью Кости невозможно. Невозможно даже посеять смуту в его душе. Костя не реагирует на ее кокетство, не понимает (или делает вид, что не понимает) ее намеков. Он с ней был так же весел и приветлив, как, например, с Леной Плотниковой или пожилой кассиршей Натальей Фадеевной. Как бы ни было весело в офисе, какие бы приключения ни сулили их корпоративы, Костя всегда звонил Полине и, если узнавал, что она уже дома, быстро собирался и исчезал за дверью. Алла даже на какой-то миг приуныла. К унынию примешивались ревность и раздражение. «Да он просто подкаблучник!» – Алла понимала, что такой вариант мужа ее как раз устраивал, но отказать себе в презрительном осуждении не могла. А тут еще девочки из офиса в разгар какой-то легкой болтовни, смеясь, намекнули:

– Алла, клинья подбиваешь?! Смотри, Полине скажем…

Алла вскинулась, хотела было съязвить, но потом, опомнившись, добродушно рассмеялась:

– Да бросьте, мне, деревенской девушке, нужен такой. – Алла развела руками и добавила: – А Костю нашего с мешком картошки оставишь утром, да вечером тот самый мешок картошки и найдешь.

Но этот разговор она запомнила. Получалось, что все давно замечали ее попытки обратить внимание Кости на себя. Наверное, даже обсуждали и хихикали за спиной. Получалось, что надо добиться его любой ценой. Чтобы больше никто не смеялся над ней. Алла, испытавшая после истории с главным инженером на себе осуждение целого поселка, поклялась больше не оказываться в подобной ситуации: «Посмотрим, кто кого!»

Ломала голову она долго. Но не было даже намека на случай, который помог бы ей наконец найти слабое звено в отношениях Кости и Полины и ударить по нему. Когда же в офисе объявили, что в следующие выходные будет праздноваться юбилей их корпорации, Алла воспряла духом и для осуществления своих планов вызвалась быть организатором этого мероприятия.

В ресторане все складывалось как нельзя лучше. Алла, на правах распорядителя, металась от одного стола к другому, со всеми заговаривала, присаживалась то там, то здесь выпить бокал вина. Костя пришел без Полины. Он ее прождал почти час, потом она позвонила и сказала, что у нее срочная работа допоздна, а после она сразу поедет домой. Костя весь вечер просидел за столом, не плясал со всеми, а только громко разговаривал с надоевшим всем Гариком Каштоянцем – вечным спорщиком. Алла воспользовалась этим и остаток вечера провела с Костей и Гариком. Только когда стало ясно, что оба напились, она вызвалась помочь им сесть в такси.

…Кто-то оставил окно открытым, и галдеж птиц не давал вернуться сну. А сон был нужен – он бы отсрочил то отвратительное настроение, которое уже почти полностью завладело им. Подушка была жесткая и большая, это была не его подушка. И пахла она чем-то чужим и сладким. Он повернул голову и увидел, что по комнате кто-то ходит, но кто, не видно – изображение было не резким – так любят снимать молодые режиссеры. Черно-белый кадр и фигуры намеком. Женщина остановилась рядом с ним: «Вставай, я уже и завтрак приготовила…» Голос принадлежал Алле.

Через полчаса он сидел на маленькой кухне, за квадратным столом, покрытым клеенкой с фруктами. Клеенка была в мелких порезах с сероватыми краями. Напротив него сидела Алла. Стол был уставлен соленьями, бутербродами и пирожками с капустой.