Дети капитана Гранта

На равнине все еще царила тишина, но прежнего спокойствия уже не было. Талькав увидел много теней, бесшумно скользящих среди зарослей кура-мамель. Тут и там мелькали светящиеся точки, скрещивающиеся, угасающие и снова вспыхивающие. Можно было подумать, что это летают светлячки. Так, несомненно, подумал бы всякий чужестранец, но Талькава это не могло обмануть: он понял, с каким врагом предстояло столкнуться. Зарядив карабин, он встал на караул у входа в загон.

Ждать ему пришлось недолго. В пампасах послышался не то лай, не то рев. Индеец выстрелил. Вой сотни голосов был ему ответом.

Разбуженные выстрелом, Гленарван и Роберт мгновенно вскочили на ноги.

– Что случилось?! – вскрикнул Роберт.

– Индейцы? – спросил Гленарван.

– Нет, – ответил Талькав, – агуары.

Роберт посмотрел на Гленарвана.

– Агуары? – повторил он.

– Да, – ответил Гленарван. – Красные волки пампасов.

Схватив ружья, Гленарван и Роберт поспешили присоединиться к индейцу. Тот без слов указал им на равнину, откуда доносился дикий вой.

Роберт невольно сделал шаг назад.

– Ты боишься волков, мой мальчик? – спросил Гленарван.

– Нет, сэр, – твердым голосом ответил Роберт. – Когда я с вами, я ничего не боюсь.

– Тем лучше. Эти агуары, кстати оказать, не опасные хищники. Не соберись они в таком множестве, можно было бы не обращать внимания на их вой.

– Что из того, что их много? – сказал Роберт. – Ведь мы хорошо вооружены. Пусть только сунутся.

– Да, мы достойно встретим их.

Гленарван говорил это, чтобы успокоить ребенка, но в глубине души он был встревожен нашествием такого огромного количества хищников.

Что могли сделать три человека, даже хорошо вооруженные, против многих сотен волков?

Когда патаганец произнес слово «агуары», Гленарван сразу сообразил, что он говорит о красных волках пампасов. Агуар – canis jubatus, по терминологии натуралистов, – ростом с крупную собаку, у него лисья морда и густая шерсть с красным отливом. Красные волки – очень сильные и подвижные животные; они водятся обычно в болотистых местах и могут вплавь преследовать свою добычу. Ночь выгоняет их из логова, в котором они спят днем. Эти хищники наводят ужас на скотоводческие хозяйства, так как, будучи голодными, они не боятся нападать даже на крупный рогатый окот и производят большие опустошения в стадах. Одинокий агуар совершенно не опасен, но другое дело, когда множество изголодавшихся животных собирается в стаю! Лучше тогда столкнуться с ягуаром или кугуаром!

По вою, раздававшемуся в пампасах, по количеству теней, скользивших в темноте, Гленарван понял, что на берегу Гуамини собралась огромная стая красных волков. Хищники почувствовали запах человека и лошадей, и ни один из них не захочет возвратиться в логово, пока не получит своей доли мяса.

Положение путешественников было угрожающее.

Тем временем кольцо волков вокруг них все стягивалось. Проснувшиеся лошади дрожали от страха, только Таука нетерпеливо била копытом о землю, стараясь оборвать привязь. Талькав успокоил ее, протяжно свистнув.

Гленарван и Роберт стояли у входа в рамаду. Зарядив карабины, они готовы были встретить выстрелами первые ряды наступавших агуаров. Но Талькав поднял рукой дула их карабинов, уже вскинутых к плечу.

– Чего хочет Талькав? – спросил Роберт.

– Он запрещает нам стрелять, – ответил Гленарван.

– Почему?

– Вероятно, потому, что агуары еще далеко.

Но не это было причиной загадочного поведения Талькава. Причина была значительно серьезнее. Гленарван понял это, когда индеец показал ему почти пустую пороховницу.

– Ну что? – спросил Роберт.

– Надо беречь огнестрельные припасы, – ответил Гленаван. – Мы много потратили зарядов во время сегодняшней охоты, и у нас осталось пороху и свинца едва на двадцать выстрелов.

Мальчик промолчал.

– Ты не боишься, Роберт?

– Нет, сэр.

– Отлично, дружок.

В это время раздался выстрел. Талькав уложил на месте слишком предприимчивого волка. Остальные хищники, наступавшие сомкнутыми рядами, отбежали назад и остановились в сотне шагов от загона.

По знаку Талькава Гленарван стал на его место. Индеец же собрал подстилки и остаток топлива, заготовленного для костра, перенес все это к воротам рамады и посыпал сверху раскаленными угольями. Скоро огненная завеса закрыла вход, освещая неверным светом равнину. Теперь путешественники видели, с каким бессчетным количеством врагов им придется иметь дело.

Никогда еще столько голодных волков не собиралось в одну стаю. Огненная преграда, зажженная Талькавом, только удвоила их ярость. Некоторые из них подбегали к самому костру, обжигая лапы.

Время от времени приходилось стрелять, чтобы удержать на почтительном расстоянии эту воющую и беснующуюся орду. По прошествии часа не менее пятнадцати волчьих трупов уже валялось на земле.

Положение осажденных было еще относительно сносным. Покамест у них оставались огнестрельные припасы, покамест горел огненный барьер у входа в рамаду, нечего было бояться нападения. Но как отбить приступ взбешенных хищников, когда иссякнут заряды и погаснет огонь?