Дети Хедина

– Именно. Тогда отец выдвинул теорию, что мозг взрослого человека не может приспособиться к столь большим изменениям, и нужен более гибкий разум – маленького ребенка. Но детей на базе немного, и выбор небольшой.

– И поэтому отец пожертвовал мной?

– Я не знаю, Аинда. Я в то время почти не видел Уини. Беременность протекала тяжело, она почти не выходила из медицинского отделения, да и после родов не всё благополучно было. Я часто видел их – твоих родителей – расстроенными. Уини плакала. Но подойти к ней мне ни разу не удалось. Тебя я тоже совсем не встречал. Ты не меня должна спрашивать, – мягко напомнил он.

– Ладно, пошли! Я хочу знать правду.

– Уверена? Ты так реагировала сначала…

– Я просто не знала, как к этому относиться. Поставь себя на мое место!.. Но я хочу всё знать. Пойдем, расспросим его.

– Как скажешь.

Через четверть часа они стояли у двери дома Панкратовых. Аинда глубоко вдохнула и, решившись, постучала. Марк открыл сразу, словно ждал.

– Проходите.

– Вдвоем? – удивилась Аинда. – А как же все ваши заявления?

– Я передумал.

– Вот как. Ну раз приглашаете… – Аинда вошла в дом, Влад следом.

Расположившись в гостиной, они молча переглядывались.

– Почему я?

– С места в карьер, да? Потому что ты сильно болела. Пренатальная энцефалопатия неясного генеза. Это не диагноз даже. Врачи расписались – мы не знаем, почему девочка умирает. Никакое лечение не помогало. Уини впала в отчаяние, да и я был недалек от этого. Я бы согласился на всё, чтобы помочь тебе.

– Что со мной делали? В чем был смысл эксперимента?

– Что ты знаешь о системе Вирж?

– Вы про то, что её не полностью используют? Только сам факт.

– Влад уже рассказал? Я изначально просчитал, что так будет. Возможности компьютеров на основе квазиживого материала намного больше, чем люди могут освоить. Но в «Гидре» о них не знают. Они и урезанные используют часто не для тех целей, для каких следует. А имея больше, точно не удержались бы от желания контролировать всех и вся. Я хотел пресекать их опасные действия, чтобы сдерживать чрезмерные амбиции отдельных личностей.

– Значит, удайся вам это, вы получили бы власть над «Гидрой»? Чем это отличается от их желания получить контроль над другими?

– Я бы не стал использовать эту возможность во вред людям.

– Спорно. Опять предлагаете верить вам на слово? А вы можете гарантировать, что ваши сотрудники не возжелают этого?

Марк открыл рот и закрыл. Возразить-то нечего.

– И дальше что? При чем тут я? – Аинда всё ещё не понимала.

– Реализация планов уперлась в невозможность их воплотить.

– Да-да. Взрослые умирали, понадобился ребенок – это я уже знаю. Я не про это спрашивала. В КОГО вы меня превратили?

– Не перебивай, к объяснению этого я и подвожу. Суть проблемы была вот в чем: на самом деле система Вирж – единый квазиживой организм с зачатками разума, а все компьютерные терминалы – его клеточки. Для использования всех его возможностей нужно полное подключение, но взрослым оно не под силу. Представь абсолютно нечеловеческий разум, скорость мышления превосходит любое воображение, способ восприятия, алгоритмы обработки информации – всё другое. Чтобы управлять им, надо с ним хотя бы сравняться. Это разрушает разум взрослого человека. У него сложилось своё «Я», свое восприятие мира, и приходится насильно это ломать – мозг просто не выдерживает. У кого самый гибкий ум? У кого ломать ещё нечего?

– У новорожденного?

– Именно. Я не хотел сначала на это соглашаться: эксперименты на младенцах – это всё-таки чересчур.

– А потом принесли в жертву собственную дочь?

– Никто тобой не жертвовал, ты тяжело болела…

– Это я уже слышала! Но больных детей лечат, а не эксперименты над ними ставят!

– Лечение не помогало.

– А вы всё испробовали? Или не сильно-то и искали? Раз под руками средство, которое убьет сразу двух зайцев?

– Ты жестока.

– А вы нет? О моих чувствах почему-то никто не подумал. Может, я предпочла бы умереть, чем стать внешним интерфейсом компьютерного разума!

– Ты – не интерфейс, ты – мозг системы. В теории имеешь полную власть над ней.

– А на практике?

– Ещё никто не проверял.

– Значит, я первая подопытная свинка?

– Не надо так. Ты все равно моя дочь и всегда ей останешься.

– Я бы хотела вам верить. Но не могу…

– Уже поздно. Ты, наверное, устала. Не хочешь отдохнуть? У нас ещё будет время поговорить об этом.

– А Влад?

– Если он тебе так нужен, пусть остается. Тем более, его дом сейчас явно непригоден для жилья. А здесь комнат хватает. Занимайте любые свободные.

Влад вскинул руку.

– Минутку. За Аиндой идет охота, СБ компании её ищет. Я сделал всё, чтобы сбить их со следа, но это не гарантирует, что нас не найдут. Будьте настороже.

– Хорошо, что предупредил. Я распоряжусь, чтобы слежку за ними усилили. Мы будем знать о каждом их шаге.

Помрачневший Марк быстро вышел. Аинда, наоборот, расслабилась и зевнула.

– Иди-ка ты спать, – сказал молодой человек.

– А ты?

– Дождусь его. Хочу помочь.

– Ты же не собирался возвращаться в отдел?

– Я не хотел работать в папиной лаборатории, но защищать тебя – другое дело.