Дети Хроноса

Линда села. Она наклонила голову, положила руки на колени, как русская крестьянка после тяжелого дневного труда. Карине Неелс стояла позади нее по стойке «смирно», как часовой. Поэтому в этой картине было что-то восточноевропейское. Не хватало только кожаного пиджака и режущей глаза настольной лампы.

– Госпожа Артс, – сладко произнес Ван-Ин. – Боюсь, мне надо задать вам еще несколько вопросов.

Линда затаилась. Она была напугана до смерти. Она помнила фильм, в котором в женщине-охраннике внезапно проявилась кровожадная садистка.

– Я хочу знать, каких людей ваш муж эскортировал в загородный дом господина Вандале.

Линда подняла глаза. Вилльям много раз заклинал ее никогда не называть имен.

– Я никогда в это не вмешивалась.

– Ну как же, госпожа Артс. Все специальные гости господина Вандале встречались в «Клеопатре», а вы там стоите за барной стойкой.

Раньше, когда господа еще ценили крепкий «кусок мяса», она даже была в Love желанной куртизанкой. Но с тех пор, как большинство мужчин стали падкими до живых скелетов, Вилльям понизил ее до барменши.

– Возможно, – сказала она немного увереннее. – Я отвечала за напитки. Удостоверение личности я никогда не спрашивала. Как известно, это задача полиции.

Карине возмущенно фыркнула. «И у этой бабы хватило смелости».

– Разумеется, госпожа. – Ван-Ин намеренно сделал акцент на последнее слово. – Но не говорите мне, что там не появлялись постоянные гости, чьи имена вы все же знали.

Линда упрямо покачала головой:

– Это вам у моего мужа надо спросить. Если вы его вообще найдете.

– Прекрасно, – холодно бросил Ван-Ин.

Он откинулся на стуле, выдвинул ящик и достал бутылку виски и стакан.

– В таком случае не остается ничего другого, кроме как отправить вас обратно в камеру.

Бульканье виски в стакане оказало на Линду тот же эффект, что пакет с кровью на только что проснувшегося вампира. Ее ноздри раздувались. Ей приходилось сдерживаться, чтобы не пустить слюни.

Ван-Ин поднес стакан ко рту и сделал глоток. Если это не было оправданием употребления алкоголя в служебное время, то он не знал.

– Вам тоже налить стаканчик на ночь, госпожа Артс?

Карине подняла брови. Комиссар сошел с ума?

Линда жадно смотрела на бутылку «Хейга». Ван-Ин достал из ящика второй стакан и налил его наполовину. Он зажег сигарету и положил пачку на середину письменного стола. Линда набросилась на сигареты, как нырковая утка. Карине схватила ее за руку, но Ван-Ин показал жестом, что она может отпустить. В левой руке он держал зажигалку.

– Огоньку, госпожа Артс?

Он щелкнул зажигалкой. Линда трясущейся рукой держала бесполезную сигарету. Она больше не могла выдержать. Какое ей до этого дело? Половина Брюгге знала, кто часто бывал в «Клеопатре». И ведь то, что происходило в Love, не было преступлением.

– Ив Провост приходил туда каждые две недели.

– Адвокат?

– Кто же еще? – съязвила она.

Ван-Ин подвинул виски поближе. Линда схватила стакан и осушила его за два глотка.

– Это ведь было не так уж и трудно, госпожа Артс.

Ван-Ин протянул ей зажигалку и налил второй стакан. После этого он взял бумагу и ручку. По мере того, как уровень алкоголя в бутылке сокращался, увеличивался список имен.

– Опа, Александер Де-Ягер. Кто бы мог такого ожидать?

– Доктор минет, – презрительно отрекомендовала Линда. – Он иногда приходил два раза в неделю.

Через полчаса Ван-Ин уже нацарапал два листка. Он сразу понял, почему Вандале в то время установил электрические решетчатые ворота. Некоторые клиенты Love были настолько известны, что осмотрительность имела первостепенное значение. Возможность быстро и незаметно въехать и выехать была непременным условием, чтобы суметь гарантировать неприкосновенность частной жизни знаменитостей.

Ван-Ин пересек Занд-сквер. Она утопала в неземном свете. Открытая равнина, усеянная коваными фонарями, напоминала ему картину Дельво^[31]. Прохладный восточный ветер заставлял его дрожать. Ван-Ин засунул руки глубоко в карманы и со сгорбленной спиной двигался вперед наперекор холодному осеннему бризу. За свою жизнь он пережил уже немало таких ночей и знал, что тот, кто выдержал до пяти утра, не хотел сразу идти домой. Поэтому он направился на Эйермаркт-сквер. Там все было закрыто. Единственной альтернативой была «Итальянская вилла».

Бармен Марио сразу узнал Ван-Ина.

– Ты уже ходить дом или ты еще ходить на работа?

Он смешал двойной «Гленфиддик» с половиной бутылки колы. На танцполе едва шевелились четыре медлительные сорокалетние дамы, выставляя себя на посмешище. Их корявые движения резко контрастировали с будоражащим ритмом старомодной дискомузыки. К счастью, не было никого, кто бы мог их освистать.

– One for the road^[32], – сухо сказал Ван-Ин.