Дети лихолетья (сборник)

Маленькие минчане все время высматривали на станциях своих родных. А Наташа выбегала на каждой остановке: найти воду, еду, спросить, куда едут. При возможности выводили детей. Ослабленные, они даже не хотели двигаться. Девушка рассказывала им о родителях – что знала, что помнила, а что выдумывала – каждому хотелось услышать о родных больше.

Наташа все время пересчитывала детей. Казалось, самое страшное – раздвинутые двери, мальчики так и тянулись к ним. Взрослые или старшие девочки, поварихины дочери, не отходили от проема. Это было такое напряжение сил, что Шура уже потом, в Хвалынске, когда все было в прошлом, призналась Наташе: «Я сойду с ума. Я не выдержу. Очень устала». В Черемшанах Хвалынского района Шура стала работать медицинской сестрой в только что организованном военном госпитале. Больше Наташа ее не видела, но всю жизнь с тоской вспоминала. «Я очень ее любила. И сейчас мне ее не хватает».

Когда, наконец, приехали, то Наташу долго уговаривали сойти с поезда. Она подозрительно осматривалась. Какой-то полустанок, поле, лес. Наталия отрицательно качала головой, люди на платформе плакали: «Миленькие, выходите, уже приехали, теперь поезд пойдет назад, повезет новобранцев, видите, вон они прощаются с родными». Еле уговорили. Это был небольшой волжский городок Вольск Саратовской области на самом берегу Волги. Здесь их по-отечески встретили работники исполкома, отделов народного образования, здравоохранения, директор местной средней школы. Детей разместили в школьном здании, накормили вкусными домашними блюдами, душистым свежим хлебом. Перед сном малышей умыли. Местные жители принесли для них чистую одежду. После тяжелой и долгой дороги это был рай для детей и их воспитателей. Потом детсадовцев отвезли в Хвалынск Саратовской области, который находился на правом берегу Волги, в курортной зоне.

Там и пережили всю войну, делили со всеми невзгоды военного времени, вместе ждали Победу. И дождались этого светлого дня. А потом была дорога домой, на родную землю.

Алтухов Валентин Алексеевич – воспитанник детсада № 65:

– В 1941 г. мне было 3,5 года, так что начало войны и эвакуацию я не помню. Из детдомовской жизни память выхватила немного: подготовку посылок для фронта. Была куча шерсти. Мы, малыши, колотились над ней, очищали от разных ненужностей. Хорошего – мало: запах… Думалось: а чем я хуже старших мальчишек и девчонок? – тоже очень хотелось по могать фронту, быть на перед нем крае: вязать носки и рукавицы. И – пробовал вязать. Случалось, руки были в кровавых царапинах от спиц…

А разве забудешь наших воспитателей и нянечек, каждая из них – сама доброта.

Еще помню, как перед отъездом на фронт в детдом приходили выпи санные из госпиталей военные. Это были трогательные встречи, бывало, облепим гостя, и каждый наказывает – встретить папу, сказать, что сынок его или дочка живы, что в Хвалынске сейчас, в детском доме. А еще за пом нилось лето 1944-го. В далекий город Хвалынск на Волге, где я воспитывал ся в детском доме, приехала за мной тетя, мамина сестра. Тетю я не узнал, и она меня не узнала. Я ведь и маму уже не помнил. При встрече тетя, по наказу мамы, перво-наперво взглянула на мой левый бок. Там была не смываемая примета: родимое пятно.

Валентин Алексеевич Алтухов. 1980 г.

– Валюшенька! – воскликнула она и крепко обняла. А слезы – градом…

Тем летом 1944-го война для меня и закончилась. Я – вновь в родном Минске. Город разбит, страшно, но – никто не стреляет. Под охраной наших бойцов фашисты такие смирные – расчищают завалы.

А главное – рядом со мной снова мама.

В. А. Алтухов до ухода на пенсию работал слесарем Минского электротехнического завода им. В. И. Козлова. Мастер высочайшего класса – победитель Белорусского республиканского конкурса слесарей. Награжден медалью ВДНХ СССР[34].

Кулешов Владимир – воспитанник детсада № 65, в 1941 г. ему было 4 года:

– По сей день, встречаясь даже с совершенно незнакомым малышом, с ужасом представляю, что в таком-то возрасте я и увидел войну… Разве забудешь – сожженную дачу, долгую поездку в товарном вагоне. Частые остановки поезда… Если причиной остановки была бомбежка, воспитатели, помогая нам спрыгивать на землю, предупреждали: кучковаться опасно, и мы – врассыпную… А потом нас собирали…

Зимой 1942 г. меня хотели взять на воспитание: пришла в интернат женщина, беседовала со мной. И тут воспитательница Александра Ивановна сообщает, что меня разыскивают мои дорогие мама и папа. Было столько радости, но – по тянулись томительные дни ожи дания – сутки, еще сутки, и еще сутки… Месяц!.. Заболел, лежал в больнице. Со мной в больнице был еще детдомовский мальчик. Он – скончался. Я так переживал: неужели и я умру, и мама с папой так и не увидят меня?

И вдруг, ма-ма!..

Она привезла с собой одежду, обувь, а главное – любимую мной матроску. Я еще не вырос из нее. К счастью! Переоделся, попрощался с пацанами и воспитательницами. И – прощай сиротство!