Дети Луны

Одевшись, вылезала наружу, спускалась ниже — за орехами или грибами, бродила, пугая белок, сшибала каштаны. Припав к земле, пила воду из бивших в горе ключей. Но чаще просто, сидя под скалой на вершине, разглядывала окрестности, далеко видные в ясном голубоватом воздухе этих прозрачных дней. Неправильными клиньями густого зеленого мха внизу лежали леса со вкраплениями уже пожелтевших лугов, в самой дали серой змеей извивалась дорога. А с другой стороны громоздился горный хребет, еще доступный здесь, с добрыми горами, заросшими дубами и соснами, добрые зеленые великанские звери, зубы они покажут позже, позже… Оттуда, с дальних вершин, полз туман, но ветра долин развеивали его, и все по-прежнему оставалось ясно. Она смотрела вдаль, и какое-то непонятное чувство поднималось в ее душе — может быть, тоска? Но это была не та тоска, что мучила ее в Книзе никчемностью своего существования, и не та, что иногда приходила теперь, когда она сомневалась в себе. Она не причиняла боли и не принадлежала Адриане, какой она знала себя всегда. И уж, конечно, она не принадлежала Страннику.

Все чаще Адриана поднималась на выступ скалы над пещерой, и однажды на рассвете, когда туман уполз обратно в горы, она завидела на дороге множество всадников, таких же безвредно маленьких, как все в долине, похожих на муравьев, ползущих по своей дорожке. Но это было войско на дороге. Они двигались медленно и совершенно беззвучно на таком расстоянии, будь Адриана в пещере, она бы ничего не заметила, и, хотя это было невозможно — слишком далеко, — ей показалось, что она различает знамя с лежащим то ли волком, то ли леопардом.

Не медля ни минуты, Странник собрался и стал спускаться вниз.

К Монтенару он подошел поздно вечером, когда гарнизон уже разместился в крепости. Приходить раньше не имело смысла. Все ворота послушно открывались, стоило только показать печать, и он свободно прошел во внутренний двор. Там, у входа в главную башню, пришлось подождать. Все было как всегда, и он стоял, спокойно осматриваясь. Костры во дворе, сидящие в телегах и под телегами люди, доносящийся откуда-то женский смех, фляги, переходящие из рук в руки — ничего похожего на мертвый ночной покой Белфрата.

Старый знакомец, долговязый Ив, спустился вниз, предупрежденный охранником. Странник кивнул ему, забрасывая котомку на плечо.

— Пошли, — сказал Ив, — о тебе доложено.

Они поднялись по лестнице, прошли по темному коридору. В переходах гудели голоса, мелькали какие-то фигуры. Похоже, что здесь, как и во дворе, шло веселье. Странник не спрашивал, куда его ведут, но был уверен, что Ив проводит в отведенную ему клетушку, откуда Вельф вызовет его по окончании пира в согласии с установившимся порядком. Поэтому он шел без опасений, не спуская глаз с сутулой спины оруженосца. Взрыв хохота грянул где-то совсем рядом. Ив распахнул низкую дверь и отошел в сторону, пропуская Странника. Тот шагнул вперед — в лицо ему ударил горячий душный воздух — и остановился, щурясь от света множества факелов. Не меньше трех десятков развеселых физиономий разом повернулись в его сторону. Он был в пиршественном зале, Ив впустил его в одну из боковых дверей, и, повернувшись направо, Странник встретился взглядом с Вельфом. Полководец сидел в свободной позе в кресле с высокой спинкой и смеялся. Странник замер от злости. Ведь сказано было, и не раз, — пусть меня видит как можно меньше народу, так нет, выставляет меня напоказ перед всей своей пьяной оравой! Странник не сомневался, что Вельф сделал это нарочно, а не по забывчивости — он же упрям, как сто ослов!

— Подойди же! — крикнул Вельф.

Странник прошел вдоль длинного стола, по-прежнему глядя своему сюзерену в глаза, и только подойдя к самому креслу, слегка наклонил голову.

— Говори — какие вести принес?

«Вот еще выходка: на пиру — о делах! Или он хочет видеть, как я выкручусь?»

— Мой посланный добрался до тебя? — спросил он.

— Этот мальчишка?

— Значит, добрался. Тогда изволь взглянуть, — Странник подал ему свернутые пергаменты. Вельф взял их и, не глядя, передал стоящему за спиной слуге.

— Сейчас не время, — сказал он и внимательно посмотрел на Странника. По этому взгляду лазутчик понял, что Вельф о многом догадывается. Похоже, они думают об одном и том же.

«Ладно, на этот раз я тебя прощу». Вельф усмехнулся, в углах его рта резко выступили мускулы.

— Лучше скажи, как поживает твой друг комтур Генрих Визе?

— Боюсь, что никак, — ответил Странник. «Выставил меня шутом, так терпи».

— Это как понимать?

— Мы с ним случайно повстречались. Дозволь, господин, принять это от смиренного твоего слуги. — Опустившись, как положено, на одно колено, Странник протянул Вельфу золотое комтурское кольцо. Большинство рыцарей повскакали с мест, чтобы разглядеть непонятный предмет. — Это я снял с его руки, — добавил Странник.

— Ты убил его?

— Иначе он убил бы меня. Но это был честный бой, — сказал Странник недовольным голосом, непонятно чему обидевшись.

Вельф, сощурив глаз, повернул кольцо двумя пальцами.

— Хороший трофей. Но его ты отдал мне. А что ты оставил себе, мой Странник?