Дети Луны

— Представляешь, крестничек, вхожу я в дом, причем не один, а с Люциусом, а с порога на меня обрушивается поток ругани и обвинений матушки. Совсем как в старые добрые времена. Но стоило произнести признание главы рода, как портрет немедленно преобразился. Мама была ведь красивой женщиной, когда-то, пусть и вспыльчивой. Поздравила, что я наконец-то одумался, и позвала нашего старого домовика — Кричера.

— Разве портреты могут менять облик? — спросил Гарри.

— Да, если они фамильные. Да ты же, наверное, только школьные и видел?

— Ага.

— Тогда я непременно покажу тебе свой дом. Надеюсь, твой отец не против.

— Как я могу возражать? Ты же все-таки не чужой человек, — усмехнулся Фенрир. — Но сначала определимся с Коулом насчет его дополнительных занятий летом.

— Мальчик ведь хорошо закончил год, даже отлично. Зачем? — удивился Сириус.

— Ну это же только школа, — возразил Поттер. — Мне нужно заниматься с Люциусом, еще с отцом и иногда с Северусом.

— Тебя что, хотят лишить отдыха? — Блэк был весь в возмущении.

— Да это же интересно! И пригодится мне в будущем.

— Непременно, — согласился с сыном Грейбек. — Сириус, не забывай, что твой крестник не только оборотень, он мой наследник, а также будущий глава Рода. Люциус ведь до сих пор тебе некоторые вещи подсказывает. Так вот, Гарри должен принять этот титул подготовленным.

— Он же раньше вступает в права, верно? — сконфужено спросил Блэк.

— Именно. А твой разлюбезный Дамблдор сделал все возможное, да и продолжает делать, чтобы мальчик оставался в неведении.

— Он не мой, — огрызнулся Сириус. — Одного не могу понять, почему Альбусу так нужен именно Гарри? Ведь в пророчестве не было четкого указания. Невилл также подходит.

— Ага. И у него тоже произошла трагедия с родителями. Только бабушка оказалась директору не по зубам и шустро заявила о своих правах на опекунство. Да и кто бы отказал близкой родственнице?

— А что случилось с родителями Невилла? — спросил Гарри.

— Ты не знаешь? — удивился Грейбек.

— Он никогда не говорил об этом, но я чувствую его затаенную печаль.

— Полусумасшедшая Беллатриса Лестрейндж пытала авроров Фрэнка и Алису Лонгботтом Круциатусом, отчего те сошли с ума, и теперь находятся в клинике Святого Мунго, не узнавая никого вокруг. Саму Беллу вместе с супругом поймали на месте преступления и заключили в Азкабан, где она пребывает до сих пор, — поморщившись, рассказал Фенрир.

— И Темный Лорд не пытался ее вызволить? — продолжал расспрашивать Поттер.

— Нет. Честно говоря, она давно достала его своим фанатичным обожанием. Собственно, это и толкнуло Лестрейндж на столь экстравагантный поступок. Волдеморт считал тюрьму достойным наказанием.

— Кузина всегда была с приветом, — вздохнул Сириус.

— Кузина? — переспросил Гарри, а потом добавил: — Ах, да! Она же сестра Нарциссы и еще одной… Андромеды, урожденных Блэк. Я читал истории их родов.

— Похоже, ты уже знаешь больше меня, крестник!

— Люциус начал обучать именно с этого. Помогает понять многие поступки. Ведь очень многие древнемагические семьи состоят в родстве. Странно, что Дамблдоры не из таких.

— У нас еще будет время поговорить об этом, — прервал развитие темы Фенрир. Ну не объяснять же прямо сейчас мальчишке и его едва ли не более наивному крестному, что именно этот факт больше всего и не давал покоя Альбусу. Все его заслуги, достижения — это способ пролезть в высшие сферы.

— Хорошо, — кивнул Гарри.

В таких вопросах Поттер всегда доверял приемному отцу и вожаку в одном лице. Одно из основных правил стаи. А вот Сириуса подобная покладистость крестника, кажется, удивила. За столом он смолчал, но потом, специально оказавшись с Грейбеком наедине, поинтересовался:

— С Гарри точно все в порядке?

— Почему ты решил, что что-то не так? — удивился вервольф.

— Он какой-то очень уж идеальный, послушный.

— И в первую очередь не похож на озорника Джеймса?

— Да!

— Но Гарри — не Джеймс, и лучше бы тебе это уяснить и не проводить параллели, особенно при мальчике. Он только расстроится. Понимаю, тебе не хватает друга, но Коул — это Коул. Не кто-то еще, пусть могут быть какие-то схожие с отцом или матерью черты. К тому же не стоит забывать и о том, что он оборотень.

— Его состояние так сильно влияет?

— Конечно. Гарри с детства воспитывался в гармонии человека и зверя. Стая подобна большой семье, но каждый ее член находится на своем строго определенном месте. Иерархия тоже не пустой звук. Волчата находятся вне ее, но с детства учатся понимать правила игры. Поэтому по сравнению с обычными детьми они кажутся более дисциплинированными.

— Ремус всегда казался нам слишком тихим и слишком правильным.

— Люпин тут не самый лучший пример. Он всегда избегал стаи и ненавидел собственного зверя.

— Значит, Гарри просто уважает в тебе вожака стаи?

— И это тоже. А еще чувствует мою мощь, которая буквально заставляет подчиняться всех членов стаи. Вожак — защита и оберег для них. Мы делимся силой друг с другом, мы связаны. Я могу почувствовать своего волка за несколько миль, и они так же могут позвать меня.

— Как Гарри той ночью?