Дети Метро

Еще раз, посмотрев на Максима тусклыми сонными глазами, он достал сотовый телефон и отзвонился азербайджанцам, сообщив, что они с Максом отказываются от их предложения. Пока он звонил, Максим отметил про себя, что дорогой эппловский телефон Ifhone него исчез, и его приятель теперь пользовался более дешевым Nokia. «Потерял или подарил любовнице», — подумал Максим. Стас иногда любил делать широкие жесты, особенно, будучи в подпитии.

Они вернулись в метро, доехали до кольцевой дороги, а там, на Павелецкой, вышли и отправились в бар «Пилзнер» на Озерковской набережной, пить чешское пиво, которое так нравилось Стасу.

Пиво и в правду оказалось хорошим. Они выпили несколько кружек, потом разбавили водкой, потом еще опрокинули несколько кружек. День пролетел незаметно.

Официантка — молодая девушка, с которой Стас безуспешно пытался познакомиться, с насмешкой смотрела на его потрепанный костюм, на ухватки опустившегося съемщика девушек, недотепу-ловеласа, бывшего некогда успешным молодым человеком. К тому же Гусарова развезло — выпитое сегодня умножило крепость спиртовых градусов, оставшихся со вчерашнего дня, да и от других дней прежде. У него перекосило и деформировалось лицо, напоминая собой половую тряпку, которую отжимают руками — губы двинулись в одну сторону, брови и глаза в другую.

Как всегда бывает в таких случаях, когда встречаются два собрата по несчастью, Стас и Максим вели бесполезные разговоры о том, как всё могло бы быть, если бы сложилось по-другому. Как они убрали бы Белорыбова из фирмы, убедив Камо верить им, а не ему. Как они развернули бы бизнес и через полгода сделали свою собственную компанию — гораздо лучше и успешнее, чем у Камо. Это были бесполезные разговоры на пустом месте, но они каким-то образом приносили душевное облегчение и Завьялов не мог понять почему.

Около одиннадцати вечера они вышли из ресторана и побрели к метро. У Максима было намерение вызвать такси — он не любил болтаться по городу поздним вечером, да еще под мелко моросящим холодным дождиком. Но Стас пожелал ехать на метро из какого-то непонятного чувства мазохизма. Видимо, в душе он хотел себя наказать за ту ситуацию, в которую попал, хотел себя унизить.

— Поедем на метро, Макс, — пьяно балагурил он, — теперь это наш транспорт, брат! На большее мы не рассчитываем.

— Я и до этого ездил в метро, — буркнул Максим, — нашел, чем удивить!

— Да, ты известный жмот, Максимка. Кто же этого не знает? Получал такие бабки, а сам катался с этими гномиками.

— С кем? — не понял Максим.

— С гномиками. Так наших быдлованов называют некоторые олигархи.

— Люди есть везде, Стас и в метро тоже. Кстати, там много красивых девушек — в машине их особо не рассмотришь, а здесь никто не мешает. Можно даже встать рядом, познакомиться.

— Как ты с Катей?

— Типа того.

— Да ты меня лечишь!

— «Чтоб я сдох!» — как говорил Штирлиц.

Стас остановился, широко улыбнулся, пытаясь придумать какую-нибудь остроту, но спьяну соображалось туго. Он ничего не придумал, а только сказал:

— Мне начинает это нравиться.

Они подошли к входу в метро, спустились вниз. На эскалаторе Гусаров почти в голос запел песню, явно придуриваясь:

Позабыл тусовки вместе с танцами, на меня забили все друзья.
Вот теперь на этой самой станции каждый вечер пропадаю я.

— Тише, Стас — попросил Максим, — а то менты загребут. И потом, ты перевираешь песню, — заметил он хорошо её знавший.

— Ни хрена, помню! — с упорством пьяного отвечал Гусаров, но голос заметно убавил, почти бормоча:

Вот последний поезд подошел.
Но в вагоне двери закрываются,
И её я снова, блин, не нашел.

Вагоны в это время шли почти пустыми. Людей было мало, и они расположились далеко друг от друга на свободных сиденьях. На одном одиноко сидела девушка и читала электронную книгу, быстро переворачивая страницы кнопкой гаджета. В левой ноздре и на нижней губе у неё были вставлены блестящие металлические микрошарики.

Гусарова потянуло к ней.

— Глянь, какой чумовой пирсинг! — развязно сказал он и добавил: — Девчонка одна сидит, скучает!

Покачиваясь, Стас пошел по вагону, чтобы подсесть ближе, а Максим потянул его за рукав, пытаясь задержать. Ему не хотелось, чтобы девушка вызвала полицию, и потом долго объясняться со стражами правопорядка. К тому же они хорошо выпили. Но Гусаров резко оттолкнув его руку, всё же пошел к девушке и сел рядом.

— А как вас зовут? — спросил он и, не подождав ответа, продолжил, — что за книжка, интересная?

Девушка не удостоила его взглядом, продолжая читать.

— Смотри, Макс, с нами уже не хотят говорить! — Гусаров повернулся к Максиму с деланным возмущением.

— Кончай, Стас, отстань!

— А чё? С нами уже западло говорить? Мы чё с тобой гопники или тупое было?

Гусаров, похоже, всерьез завёлся.

— Забей, Стас! — продолжал урезонивать его Максим, — чего ты привязался?