Дети Мевы (СИ)

Нужно сказать так, чтобы она поняла. Не приняла это как вызов, воевать с ней я не хочу. Не восприняла как каприз или необдуманное решение.

- Марика, я хочу прекратить отношения с тобой. Я никогда, ни за что не вернусь в твой дом.

- Теперь-то я чем тебя обидела?

Абсолютное непонимание.

- Не теперь. Ты обижала меня на протяжении последнего года. Просто теперь у меня пропал стимул притворяться.

В широко распахнутых карих глазах читалось удивление и растерянность.

- Я и не надеялся, что ты вдруг начнёшь это понимать. Просто отпусти меня!

Удивление сменилось злостью:

- Это ты к собаке-Артемиде намылился? Ты мне слово дал!

- И я намерен это слово держать. Успокойся. Чемпионку я не хочу видеть так же, как тебя. А заодно с вами обоими и весь САП.

Марика откинулась на спинку кресла. В глазах её читалась решимость и упрямство. Это плохо! Нужно её успокоить… Каким я, оказывается, стал скользким за это время.

- Марика, ты же не садистка по натуре. Не люблю я тебя! Настаивать будешь? Я попробовал жить с тобой, даже подыграл тебе. Ничего, кроме отвращения, у меня это не вызывает. Отпусти.

Я не спорил с ней, я просил. Спорщики вызывают у неё азарт, просители скуку. А мне сейчас просто позарез надо было стать для неё скучным. Фраза - «Не люблю» - задела её. Это была очень понятная ей терминология.

Марика погрустнела. Меланхолия ей не идёт, да и вообще, делает её слабой, но сейчас это мой способ отбиться. Она усмехнулась:

- Ты же не знаешь, что, вообще, значит - «люблю»!

- Марика, прошёл почти год, я во многом разобрался. Я не люблю тебя!

Марика:

Неделя началась на подъёме: красные платья хранительницы гармонировали с моим внутренним «я», доходы росли, горизонты покорялись. Мальчик, которого я выкрала на маленькой планетке, куда мы ставили энергоузлы для порталов, не стал упрямиться и подарил мне целый месяц самой искренней нежности. За что я с самыми добрыми пожеланиями оплатила ему учёбу в колледже и отпустила.

Дани смешно поприпиралась с журналистами, ругая их за вмешательство в её личную жизнь. А потом, видимо, разум взял над ней верх. И она вдруг, собрав пресс-конференцию, объявила, что, действительно, приглядела себе в мужья мальчика даккарской крови, только к армии Даккара малыш никакого отношения не имеет, и вообще, вырос и воспитан в традициях САП. И, да, она хранит ему верность, оберегая его чувства, потому как таковы её убеждения.

Вечером за чаем Алина проболталась, что никакого романа у матери нет. И вообще, история достаточно туманна.

- Но она ведь, насколько знаю, реально показала некого даккарского мальчишку журналистам?

- Да, она взяла сына у матери Артемиды. Помнишь, был скандальчик, что у той один из наложников даккарец? Так вот, это его сын. Мальчишке всего лет четырнадцать, как раз подходящий возраст для Дани: есть время заняться воспитанием пока подрастёт.

- Она возьмёт мужа без любви?

Фати посмотрела на меня, будто я вновь подросток:

- Марика, все когда-нибудь взрослеют, и твоя мать не исключение. Хороший бойкий мальчик. Хорошего возраста. А значит, и любовь придёт. Да и Дани, кажется, верит, что его ей дали боги. Столько сплетен было, что она влюблена в некого юного даккарца, а тут он как раз на голову свалился. Разве можно спорить с богами? Да, к месту пришлась эта сплетня. Так бы Дани ещё лет десять от семьи бегала.

Я усмехнулась про себя: кажется, развлекаясь с прессой, я спровоцировала мать найти себе нового мужа.

Финалом этой эпопеи везения был звонок Роджера:

- Я хочу поговорить с тобой. Приезжай.

Надо ли говорить, что в Кострах я появилась максимально быстро. Успела заказать хорошего вина на вечер и шепнуть Тэме, что, возможно, приедет Роджер, чтобы приготовили вкусного.

Чертёнок был собран и очень серьёзен. Жестом указал мне сесть. Скорее всего, решил обсудить условия сосуществования. Давно пора! Я же не варвар, понимаю, что ему нужна некоторая свобода. Он у меня не домашний зверёк, а очень даже дикий. Тем более даккарцы его простили, ордена вернули. Признали искусным шпионом. В этом, честно говоря, я с ними согласна: мозги у него вёрткие, только шпионажем и политикой с такими заниматься.

- Марика, я хочу прекратить отношения с тобой. Я никогда, ни за что не вернусь в твой дом. Не люблю я тебя! Я попробовал жить с тобой, даже подыграл тебе. Ничего, кроме отвращения, у меня это не вызывает. Отпусти.

Что вызвала у меня эта фраза? Шок, треск, обвал всего, что было выстроено. Погребена под развалинами, растоптана, уничтожена.

- Ты же не знаешь, что, вообще, значит - «люблю»!

- Марика, прошёл почти год, я очень во многом разобрался. Я НЕ ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!

Зачем же так прямо?! Так грубо?! Так жестоко, безвыходно?! Я могла бы пойти на уступки: свобода, война, сотрудничество с даккарцами… Но любовь нельзя выторговать! По крайней мере, то, что я считаю любовью!