Дети нарциссов. Как взрослые дети токсичных родителей могут залечить свои раны

Елена Веселова Дети нарциссов: как взрослые дети токсичных родителей могут залечить свои раны

Благодарности

Рождение этой книги состоялось благодаря людям, которые увлечены тем, что они делают, и стечению ряда разных обстоятельств.

Все началось с благословения моего духовника иерея Георгия Клеба. Я благодарна за его поддержку, наставления и молитвы – это сильнейшая опора в моей жизни.

От всего сердца благодарю своего супруга Андрея Веселова и любимых детей Леонида и Агату за любовь, которой они меня одаривают каждый день моей жизни.

Благодарю учителей, которые делились со мной своими знаниями и профессиональным опытом лично, и, конечно же, своих дорогих клиентов. Я восхищаюсь волей к жизни, потенциалом и мужеством этих людей, которые, несмотря на «невыживательные» условия в детстве, выжили. И кирпичик за кирпичиком выстраивают свою взрослую счастливую жизнь, свободную от «токсинов из детства». От всего сердца благодарю их за доверие и возможность стать свидетелем их исцеления.

Хочу сказать спасибо Кате Иноземцевой. Если бы не ее неиссякаемый оптимизм и профессионализм и не волшебные соратники, которых я встретила у нее на обучении, то эта книга так и лежала бы раскиданная по файлам на жестком диске моего ноутбука.

Благодарю редактора Юлию Шевченко и работников издательства «Феникс» – их профессионализм и любовь к своему делу сделали эту книгу такой, какой вы ее видите сейчас.

Отдельная благодарность: С. А. Барибан, А. Б. Калинченко, Н. В. Фирсовой, С. А. Чалой и А. Ю. Веселову. Они трудолюбиво вычитывали текст книги и давали бесценную обратную связь.

Я благодарна миру за то, что он несказанно разнообразен и в нем есть океан прекрасного, который когда-то я не могла разглядеть. Сейчас я вижу его, и это наполняет меня жизненными силами каждую секунду.

Введение

На сегодняшний день есть множество научных подтверждений того, что длительное моральное унижение и пренебрежение могут причинять здоровью человека не меньше вреда, чем сексуальное или физическое насилие.

Появление в арсенале нейробиологов позитронно-эмиссионной томографии (ПЭТ) и функциональной магнитно-резонансной томографии (фМРТ) открыло новую эру в науке о мозге. Во время активации той или иной области головного мозга увеличивается приток крови, и данный принцип лежит в основе фМРТ. Ученые смогли визуализировать то, как именно наш мозг обрабатывает ощущения, эмоции и воспоминания.

На рубеже XX–XXI веков были получены первые наглядные изображения активности мозга в нейтральном состоянии и в момент травматических воспоминаний. На снимках было отчетливо видно, что в момент воспоминаний, связанных с пережитым стрессом, максимальная активность отмечалась в лимбической области головного мозга («эмоциональный мозг»), а в частности миндалевидном теле. При воспоминании о травматических переживаниях мозг человека буквально бьет тревогу, выбрасывает гормоны стресса и передает нервные импульсы точно так же, как и во время реального события (Roozendaal B., McEwen B.S., Chattarji S., 2009). Удивительно еще и то, что при тех же травматических воспоминаниях отключалась зона Брока – речевой центр в мозге человека, отвечающий за способность выражать словами собственные чувства и даже мысли (Ван дер Колк Б., 2020, с. 53).

Появилось визуальное подтверждение того, с чем регулярно сталкиваются психологи в работе с последствиями травматического опыта. Люди, пережившие сильный стресс, теряют способность говорить о своих переживаниях, что изрядно усложняет им жизнь и процесс исцеления. Трудно не только говорить об эмоциях, но даже думать о пережитом.

Случаев потери памяти среди людей, переживших травму, очень много, но больше всего их среди тех, кто столкнулся с сильным стрессом в детском возрасте. Интересное исследование провела доктор Линда Майер Уильямс. Она опросила 206 девочек 9–12 лет, попавших в больницу после сексуального насилия. Все анализы, результаты осмотров врачей и опросов родителей этих девочек хранились в больнице. Через 17 лет исследователь смогла найти и опросить лишь 136 из 206 пострадавших. Больше трети женщин не помнили о случившемся. Некоторые из них уверенно заявили, что никогда не подвергались сексуальному насилию, несмотря на записи в медицинских картах. При этом 68 % опрошенных рассказали Уильямс о других случаях сексуального насилия в детстве. Чем младше были женщины в момент насилия, тем больше была вероятность того, что они забудут о случившемся (Williams L. M., 1994, 1995).

В нарциссической семье формируется своя токсичная среда, с присущими ей деструктивными законами и стремлениями, в которой дети пребывают с самого рождения. Вербальное и эмоциональное насилие, безжалостная критика меняют структуру мозга ребенка. Этот факт не умаляет вреда от физического или сексуального абьюза, он лишь подчеркивает то, что эмоциональный абьюз не менее вредоносен.