Дети небес

Несмотря на трагедии и общую атмосферу паранойи, Равне было чем похвастаться: «Вышние глаза – II» впервые поднялись в воздух, полет прошел успешно. Левиафан формой и размерами походил на небольшой межпланетный лихтер, хотя перемещаться мог лишь в нижних слоях атмосферы, а грузоподъемностью уступал даже антигравитационному флайеру. Тем не менее судно оказалось безопасным и скоростным транспортным средством. Невил был прав, когда говорил, что «ВГ-II» произведут революцию в спасательных службах Домена.

Она продолжала сотрудничать с лабораториями Холодной Долины и разработала ручное огнестрельное оружие по официально порученным ей спецификациям. Оба проекта требовали участия Щепетильника. Когда стая потребовала, чтобы Равна наведалась на северную окраину, ей вспомнились старые добрые деньки до Группы Изучения Катастрофы, Невила и убийств.

Домик Равны располагался менее чем в пяти тысячах метров от северной окраины, но чтобы добраться туда, ей потребовалось проехать на фуникулере до самой Внутренней Протоки. Канал почти полностью замерз, но после недавнего дождя на льду блестела пленка подмерзающей воды. Дорога превратилась в диковинное сочетание катания на коньках и езды на санях. Остальная часть путешествия оказалась не лучше, хотя стаи Шкуродера прорыли сточные канавы в снежных холмах, укрывших улицы. Через полтора часа после выхода из дому Равна наконец очутилась на пороге кабинета Щепетильника в карьере у северной окраины. Она все еще грелась и обсыхала, когда хозяин кабинета принес свои стекляшки и электронику.

– Привет, Щепетильник, а зачем я тебе тут понадобилась? Это пушки или проекты Холодной Долины? – «Надеюсь, что последнее». Если бы не новые опасности, этим проектам она бы и уделяла все свое время.

– То и другое – и ни то ни другое, – сварливо отозвалась стая. – Давай начнем с хороших новостей. Ты уже обсохла? Я бы не хотел, чтобы с тебя накапало на мои образцы.

– Я высохла.

– Тогда смотри.

Он подвел Равну к испытательному стенду на другой стороне комнаты. Стенд обвили коннекторы и провода, ведущие к батареям местного производства и регуляторам напряжения. Доисторическая техника, а ведь у Равны с Щепетильником ушло много лет, чтобы наладить ее производство. Почти в самом центре установки на стеклянной подложке покоилась сантиметровая полоска углерода. Щепетильник и его ассистенты осторожно вырезали ее из массива десяти тысяч сумматоров, потом подсоединили источники питания и каналы перекачки данных.

– Мы только этим утром закончили возиться с установкой, – сообщил Щепетильник. – Кое-какие тесты еще не закончены, но я хотел, чтобы ты взглянула своими глазами.

Стая окружила установку, затыкала в переключатели носами, исправляя свои же ошибки. Элементы Щепетильника уже сильно состарились. Его Белоголовый почти оглох на низких частотах, и, глядя, как элементы теснятся к нему, Равна заподозрила, что и с ультразвуковым мышлением проблемы. Щепетильник заявлял, что, если допустить в стаю молоденькие элементы, он не сможет сконцентрироваться на работе. Судя по Древорезчице, он был не так уж не прав.

– Вот! Все работает. Видишь? Верхний ряд кодирует двоичный эквивалент двенадцати. Нижний – двоичный эквивалент семнадцати. – Он очертил носом узор слабых огоньков, а потом указал на третий ряд лампочек, под двумя первыми: результаты вычислений. – Двенадцать плюс семнадцать будет двадцать девять!

– Ты это сделал, Щепетильник. – Голос Равны упал почти до шепота.

Щепетильник приосанился, но честность заставила его уточнить:

– Мы вместе это сделали. Мы с тобой при поддержке программ «Внеполосного-II». Мы втроем – а еще те, кто работает на севере и здесь, в городе. – Его пробила маниакальная трясучка. – Я весь день с этим играю. Я заставлял «Внеполосный-II» посылать тестовые последовательности на разных скоростях, проверял результаты – наш маленький сумматор действительно выдает сто тысяч операций в секунду! Секунда за секундой, часами! – Он поднял морды на Равну. – И тот дизайн электроники, какой мы разработали в Холодной Долине, – его-то Йо со Странником и доставили незадолго до похищений, – уже огромный шаг вперед по сравнению с этим! Я уверен, что он тоже будет работоспособен! Там тот же техпроцесс – шаг в сто микрометров. Ты только представь: у нас уже есть регистры памяти, тактовый генератор и инструкции, как все соединить!

Равна кивала в ответ. На следующем шаге они воспользуются выжимкой из опыта тысяч цивилизаций и получат процессоры, оптимизированные для гротескно примитивных условий проекта «Холодная Долина».

– Да, разумеется, – сказала она, – но их будет еще тяжелее изготавливать.

– О, все равно что плести хорошие ковры. Тысячи когте-часов. Но через год у нас появятся настоящие процессоры – десять или двадцать, быть может. Мы приступим к производству собственных видеочипов. Эта работка для рук и лап будет куда сложнее…