Дети небес

Винтозуб и Амди закончили совещаться. Амди собрал своих элементов со всего хлева, проверил, все ли необходимое уложено в тележку. Винтозуб рыскнул к двери. Его и так уже смазанная маскировка была стерта – впрочем, так далеко от Домена Древорезчицы в ней не осталось особой нужды. Шерсть теперь украшал пестрый узор из чередующихся белых и черных пятен. Он поднял за поводок Ритль. Вид у Винтозуба был не слишком довольный, но, вероятно, по вине Ритль. Равна ходила вокруг синглетки, чтобы как-то ободрить и ее, и стаю. Винтозуб глянул на нее и произнес первую четкую фразу на самношке за все время с момента своей частичной смерти:

– Вот увидишь, мы всех та-а-ак насмешим…

Один элемент стаи осторожно похлопал ее лапой по спине.

Стаи снаружи барабанили в двери и громко ворчали.

– Все готово, парни! – откликнулся Амди. – Равна, пожалуйста, держись слева от меня. – Джефри уже встал по другую сторону восьмерки. – Не беспокойся, не беспокойся. Я тебе буду все время подсказывать. У нас все получится! – Нервный всхлип.

Дверь отворилась, музыка убыстрилась. Винтозуб выскользнул на свет, Ритль за ним – стая волокла ее на поводке. За музыкантами (ими оказались охранники, по очереди исполнявшие бравурные мелодии) Равна увидела занявшую значительное пространство толпу – утреннее сборище зевак ни в какое сравнение с нею не шло.

Винтозуб все еще хромал на одного элемента, но теперь притворялся, что и другой этим страдает. Два элемента, державшие Ритль за поводок, шли так близко, словно их постигла латеральная глухота. С тех пор как Равна закончила наносить ему сценический узор, фрагмент в этой походке практиковался постоянно. Ритль была слишком глупа, чтобы играть, но создавала «хозяину» такие трудности, что идеально вписывалась в сценический образ Винтозуба. Умалишенный и его любимица. Грубый средневековый юмор: музыка едва заглушала хохот толпы. Амди выступил вперед, на свет, в сопровождении двух людей. Смех разом оборвался, раздались удивленное булькающее пофыркивание и свистки. Две стаи расчистили им дорогу. Одна тащила тачку с инвентарем, похожую на маленький гоночный автомобиль древности.

– Просто следуйте за охранниками, – сказал Амди. – Трактирщик сказал, что эти зрители заплатили дважды: один раз за то, чтобы увидеть, как вы идете на сцену, а другой раз за место на представлении.

Охранники затрусили по огороженной камнями тропе, ведущей ко входу в трактир. Везде были припаркованы фургоны, даже там, где в ревущем тумане рядом с водопадом неясно рисовался дурацкий бельведер канатной платформы.

Еще больше зевак наблюдало за труппой с верхних этажей трактира, пока охранники неспешно вели исполнителей через свору уплативших двойную цену привилегированных зрителей, по широкой дуге вокруг здания и, наконец, в самый огромный амфитеатр, какой Равна только видела на планете Когтей.

Труппа Амди остановилась под навесом на краю арены, скрытая от взглядов толпы.

Трактирщик вышел в центр арены. Плиты были уложены замысловатым мотивом, который местами зрительно нарушали не предусмотренные архитекторами темные пятна. Брр. Жертвоприношения животных?

Трактирщик начал вступительную речь. Через пару секунд его заглушили выкрики сверху, вскоре подхваченные оравой со всех сторон. Амди высунул пару морд на всеобщее обозрение, но по большей части старался держаться в тени.

– Хе! Они кричат: «Мы заплатили наши деньги и не обязаны слушать твою болтовню!»

На арене Трактирщик развернул головы в разные стороны, приняв обиженную позу, и потопал прочь в свою ложу на одной из трибун.

– Я так понимаю, это значит, что нам пора выходить? – уточнила Равна.

Восьмерка присела.

– Амди? – Джефри пытался его подбодрить. – Ты пока что все делал правильно. Иди же!

– Я, э-э, не успел продумать свое… я…

Толпа вопила все громче. Насквозь прогнивший ямсовый клубень влетел под навес и разбился, слегка обрызгав Винтозуба. Фрагмент от неожиданности брезгливо фыркнул и чуть не выпустил поводок Ритль. Синглетка вырвалась на арену, забыв свою утреннюю осторожность. Описав широкую дугу, она огласила амфитеатр оглушительным воем, потом остановилась, покосилась на свои задние лапы, потеряла из виду землю под загораживавшим обзор воротником и закачалась, но восстановила равновесие и заорала того пуще. Смысла ее причитания не имели, но синглетка чертовски правдоподобно имитировала манеру, в какой Трактирщик толкал свою речь. Недовольный гул толпы сменился смехом.

Ритль замерла, впав в замешательство. Потом запрыгала взад-вперед, требуя внимания. Гогот толпы только усилился. Синглетка нацелилась было прыгнуть в ближайший ярус зрителей, но поводок Винтозуба не пускал. Ритль завалилась на один бок и царапнула лапой кожаный воротник. Равна заметила, как головы Винтозуба качаются в удивленном восторге. Он бросил взгляд на Амди и – оставаясь невидимым публике – очень осторожно потянул за поводок.

На арене бедняга Ритль опять чуть не упала, но чудом сохранила равновесие и помчалась по краю амфитеатра, растягивая оказавшийся очень длинным поводок.