Дети немилости

...я сам не смог бы ответить, как это получилось, но мы с Итаясом понимающе переглянулись. Таянец едва заметно покачал головой.

- Только если господин-тень сам этого захочет, - с толикой иронии сказал я. – Он, помнится, просил освободить его от обязанностей. Сейчас он отставки не получит. Вы поняли меня, господин Кайсен?

Старик медленно обернулся.

- Надеюсь, вы объясните это господину Ларре, - докончил я.

Итаяс непринужденно уселся на край стола.

- Император дарует Ларре награду, - улыбаясь, протяжно сказал таянец. – Позже.

Кайсен молча поклонился и вышел.

Когда дверь за ним закрылась, Аргитаи утомленно выдохнул и пробормотал что-то нелестное. Я протянул руку поперек солнечного пятна на столешнице; по лаку змеились трещинки. «Что за бес! – думал я в изумлении. – Да ведь Итаяс не просто отвечает. Он играет на моей стороне. И ему это нравится. Что он затевает? Не далее как вчера он собирался меня убить. Он действительно переменил решение, или это дальний расчет? Что он может рассчитывать?»

Я поднял лицо.

Итаяс полусидел на краю стола, развернувшись ко мне. Поза его была настолько свободной и расслабленной, что даже наручники выглядели своего рода причудливым украшением. Пророческий ли дар рождал в нем спокойствие, или был таянец таков по характеру, но эта дикая вольность восхищала. «Зверь, - пришла мысль. – Демон Высокогорья. Воин Выси. Побери меня бесы, я хочу видеть его на службе империи. Каманаром Лациат ему не быть – такие, как он, не объединяют племен. Но князем Таянри...»

В солнечных лучах плясали пылинки.

- Аргитаи, - сказал я, - я желал бы побеседовать с господином Итаясом с глазу на глаз.

Горец ласково улыбнулся.

Князь Мереи попытался возразить, но я повторил просьбу в форме приказа. Глянув на часы, я обнаружил, что до выхода «Серебряных знамен» из Лабиринта остаются считанные минуты, и распорядился выслать кого-нибудь навстречу Эрдрейари; возможно, я торопил время, но мне казалось, что генерал давно уже должен прибыть. Сам Аргитаи направился к Эрисену. Принцу-консорту предстояло узнать, что передатчик Лиринии в решающий момент выйдет из строя. Несколько мгновений я колебался, не присовокупить ли к этой новости пару важных деталей, но решил, что готовность рескидди верить в чудеса стоит использовать, пока она совершенно не истощится. Чем меньше союзники знают, тем лучше.

Комната опустела.

Итаяс любовался красотами царского сада.

- Тебе удастся то, о чем ты думаешь, - проговорил он вдруг. – Не так, как ты думаешь, но удастся... император Морэгтаи.

- Ты не можешь предсказать мое будущее, - сказал я.

- Я могу предсказать будущее старика, - усмехнулся горец.

Я невольно ответил улыбкой.

- Это его мечта, - сказал Итаяс.

- Я знаю.

- Но он совершит ошибку.

Я рассмеялся.

- Не рассказывай мне всего. Иначе будет неинтересно. Но я тебе благодарен.

Итаяс улыбнулся; глаза его сверкнули, он подался ближе ко мне, выгнув спину, как кот. Цепь наручников звякнула о столешницу.

- Что ты хочешь от меня услышать, император? Зачем ты отослал солдат?

Я помедлил.

- Авиаполк «Серебряные знамена» получит дозаправку в Цестефе и к вечеру прибудет в Рескидду. Что случится потом?

- Не за этим, - сказал Итаяс.

- Стало быть, ты знаешь, зачем.

Таянец выпрямился и искривил рот.

- Лиринне придет в ярость, - с безразличным видом сказал он, глядя поверх моей головы. – Она прикажет снова выпустить духа. Дух нападет на села под Истефи.

- Что будет дальше?

Итаяс опустил веки.

- Сюда идет Великий мертвец, - сказал он. – Он ответит.

Я кивнул. «А ты не хочешь отвечать, - думал я, глядя на резкий, по-дворянски благородный профиль Воина Выси. Таянец подставил лицо солнцу и замер в неподвижности, точно зверь на припеке. – Тебе не нравится истина, которая тебе открылась. Я понимаю. Но я хочу узнать о твоем решении. На какой вопрос ты согласишься ответить?..»

Углы рта горца чуть изогнулись, и почти немедля раздался грохот двери, ударившейся о стену. Я вздрогнул от неожиданности. Итаяс не шелохнулся.

- Государь, - севшим от тревоги голосом сказал генерал Эрдрейари, - по вашему приказанию я прибыл.

Я обернулся. За спиной генерала сгрудились солдаты и с любопытством глазели на нас. На лицах они тщились сохранить выражение полного бесстрастия, и смотрелось это забавно.

- Хорошо, - сказал я, жестом приказывая страже закрыть дверь. – Госпожа Эррет задержалась?

- Она будет через четверть часа, - Эрдрейари прошел к столу, уселся в кресло Кайсена и без обиняков заявил: – Государь, авиаполк «Серебряные знамена» поднялся в воздух по моему приказу.

- Вот как? – вырвалось у меня.

- Вся ответственность лежит на мне, - твердо закончил генерал.