Дети немилости

- Ты вызвался ехать на острова вместо меня, - тихо сказал я.

- Да, - кивнул Онго. – Помимо прочего, мне это было необходимо. Я Воин Бездны, и теперь ноша втройне тяжелей.

Нечто странное прозвучало в его словах.

- Онго, - осторожно спросил я. – Тогда, после разговора с Лаангой, ты усомнился в том, что стал Воином? Я слышал ваш с Кайсеном разговор…

Эрдрейари коротко усмехнулся.

- Нет, - сказал он. – Но я был слишком погружен в свои мысли и потому выразился расплывчато. Это было внове и некоторым образом даже лестно – узнать, что из всех, кто способен принять звание Воина Бездны, я меньше всего подхожу для исполнения этой роли.

Эрдрейари удалился. Личный атомник ждал генерала, чтобы унести его на запад, в Лациаты, где таился коварный исполин кошачьего рода, Пещерный Лев Арияс. Я надеялся, что горец окажется достаточно умен и не станет тратить силы на безнадежные попытки отобрать назад Нижний Таян. Пусть двинется не на имперские войска, которые ему не по зубам, а на диких собратьев.

Скоро должна была прийти Эррет. Она, не удовлетворившись разговором, снова сорвалась в Башню Лаанги, а оттуда, кажется, намерена была отправиться в Дом Теней. Надеюсь, сумеречное сословие не заморочило ей голову… я не понимал, что думают о ней тени, и как сама она относится к теням.

...На Восточных островах Онго любезно заменил меня, но инспектировать войска, расположенные в Лациатах, мне пришлось лично. Я в любом случае должен был посетить новые провинции.

Помнится, покончив с официозом, мы с Эррет прогуливались по живописным окрестностям форта. Оттуда открывался необычайно красивый вид на Восточные Лациаты: бледно-сапфировый гребень, поднимающийся над зеленой страной. Если вглядываться, то за пологим, бесснежным ближним хребтом можно было различить серебряно-белый Аррат, часть Верхнего Таяна. Он походил на низкое облако, удивительным казалось, что и там живут люди… Я видел Нийярские горы, Северный океанский хребет, вулканы Восточных островов, все они прекрасны, но ни одно место на свете не сравнится с Короной Мира. Какое-то купеческое чувство загоралось во мне, постыдное и потешное: приятно было думать, что именно в мое царствование часть Лациат стала Уаррой.

Налюбовавшись пейзажем, мы направились обратно, а по пути свернули к реке. Через несколько десятков шагов кусты пышно цветущих акаций расступились, и нашим глазам открылась незабываемая картина.

На берегу реки стоял танк. Вокруг танка расхаживал солдат и красил его в маскировочный цвет. Вдохновение владело рядовым. Краской он успел обрызгаться с головы до ног; то отступал, окидывая свое творение придирчивым взором, то вновь наносил мазок за мазком, воплощая шедевр. При этом танкист пел на редкость жизнерадостную песню.

Армейские некроманты – люди грубые, стандартный солдатский договор предусматривает самое простое воздействие, о тончайшей работе с плотью рядовому нечего и мечтать: поднимают в костяной форме и не чешись. Зато температура и влажность внутри парового танка рядового Особых корпусов волнуют мало… Превосходству Аллендора в воздухе Уарра отвечает превосходством на земле.

Сказать по чести, поначалу никто не мог взять в толк, зачем Эрдрейари в операции против диких горцев понадобились броневые машины. Впрочем, отказывать генералу не было и мысли, затребованный им десяток танков прибыл без промедления. Результативность машин оказалась фантастической: танкистам не было нужды даже открывать огонь, противник обращался в бегство, едва завидев вдали колонну железных чудовищ. Они пугали чааров больше, чем драконы. «Признаться, - сказал мне Эрдрейари, посмеиваясь, - когда я впервые увидел танки, то сам был чрезвычайно впечатлен. Потому и предположил, что для наивных душ это самое выразительное зрелище».

Мне снова вспомнился Хоран: последние мои недели под командованием Эрдрейари. В начале весны погоды вблизи Хораннета уже превосходят по суровости ту летнюю жару, какую могут вынести жители северных провинций Уарры. Командующий князь Мереи слишком мало думал об этом – об офицерах штаба заботились маги-климатологи. Отправив Мереи домой, Онго отослал с ним в Мерену и большую часть солдат-северян, заменив их на нийярцев, рейичан и уроженцев Восточных островов. Те, кто успел перевестись в состав Особых корпусов, остались... Эрдрейари отправлял Особые корпуса в атаку в послеполуденное время, когда солнце становилось нестерпимым даже для местных. Вид безмолвных, серых от пыли шеренг, в ожидании приказа застывших под жестоким светом, страшил и уаррцев. Генерал наводил на противника ужас и берег технику: в тяжелых условиях ресурс заклятий, движущих боевые машины, вырабатывается быстрей. Наступление по всему фронту начиналось ночью, после артобстрела, в час луны; залпы тяжелых разрядников уносились в черное небо, словно упавшие звезды возвращались домой, и точно такие же танки, как этот, стояли, озаряемые сполохами, на бесконечной плоскости лунного света – десятки и сотни танков. Южные степи, говаривал Эрдрейари, будто нарочно созданы для красивой атаки.