Дети немилости

— Славно, — сказала она; нетрудно было понять, что все это с точки зрения Младшей Матери совсем не славно. — Жаль, ты не перескажешь мне, что говорил Лонси господин Маджарт…

— Доподлинно не перескажу, — согласилась Юцинеле. — А так-то помню. Он про магическое лето объяснял, про Каэтана и Воина Выси. Как мы Воина разбудили, так его тени у нас забрали и в Ройст отвезли, к принцессе Лиринии, потому что я принцесса ненастоящая.

Чем дальше Неле вела речь, тем шире раскрывались глаза Акридделат. В конце концов горянка смутилась и смолкла. Она полагала, что Младшая Мать все это и сама знает.

— Продолжай, — глухо приказала первосвященница. Хотя лицо ее стало суровым, Неле почувствовала облегчение: с приказами ей было проще, чем с дозволениями.

— Началась весна магии, — основательно сказала таянка. — Все знают, что скоро после этого начинается война. А воевать никто не хочет. Вот и решили в Ройсте, чтобы Воин Выси не пробудился, отправить к его усыпальне не Лиринию, настоящую принцессу, а меня, и не настоящего мага, а Лонси. А Воин взял, да и все равно проснулся. Тогда его сразу в Ройст увезли, чтобы к принцессе Лиринии он привык, слушался ее и воевать не пошел. А нас с Лонси послали в Рескидду — подальше от Воина. Но решили, что этого мало, и на вокзале подменили нас тенями, бумаги наши тоже подменили. Потом все по сказанному было — заболела я, а Лонси пропал…

— Вот как, — сказала Акридделат, глядя прямо перед собой и странно улыбаясь. — Славно. Ах, до чего же славно. Значит, Лириния не хочет воевать, и поэтому отправила к Атергеро тебя?

— Да, — подтвердила Неле, не совсем понимая ее.

— Но Лонсирем… — вполголоса проговорила Младшая Мать, прикрыв глаза; таянка поняла, что она думает вслух. — Алива Светлая, помоги. Выходит, именно он разбудил Атергеро. Это еще хуже.

— Что с Лонси случилось? — спросила Неле, по-настоящему встревожившись. — Почему хуже?!

Акридделат вздохнула.

— Лонси жив, — сказала она. — И он теперь сильный маг. Очень сильный.

— А был слабый, — сказала Неле. — Совсем слабый, даже испытание свое маговское не выдержал. Наверно, он рад, что стал сильным.

— Наверно… — задумчиво согласилась Акридделат, помедлила немного и подняла глаза с решительным видом: — Юцинеле, ты спросила меня, что ты должна сделать и что будет.

Та кивнула, порадовавшись, что не надо напоминать.

— Неле, — сказала Младшая Мать, — посмотри мне в глаза.

Горянка повиновалась, преодолев внезапную робость. Зеленые глаза Акридделат потемнели, линия рта стал жесткой.

— Есть одна загвоздка, Неле, — проговорила рескидди. — Только ты решаешь, что тебе делать, и определяешь, что будет потом.

Таянка сморгнула.

Громкие были слова, куда уж громче, значили они много, и был в них весь вес, который могла вложить арсеитская первосвященница — великий вес…

Неле ее не поняла.

Горянка знала, конечно, что люди сами решают и строят судьбу. Она попросту была твердо уверена, что самый правильный путь устройства судьбы — это слушать старших, мудрых и наделенных властью, ни в чем им не перечить и честно исполнять свой долг. Так ее воспитали, и до сей поры Неле не выпадало случая усомниться в этих истинах. Она действительно решала — решала, что будет поступать по слову тех, кто выше. Сейчас перед нею была Младшая Мать, наивысочайшая из всех, кого доводилось встречать горянке, и Юцинеле ждала ее мудрого слова, чтобы послушаться.

— А что я сделать-то должна? — растерянно повторила она. — Я не знаю.

Младшая Мать улыбнулась — ласково, но чуть разочарованно.

— Да, — пробормотала она, — я поторопила события… Неле, давай начнем с того, что ты хотела бы сделать. Чего ты хочешь?

Неле потупилась. «Наверно, Младшей Матери можно сказать», — подумала она.

— Я думала о том, как мне дальше жить, — сказала она. — Мне в Таян вернуться нельзя, в Ройст — тем более. В поезде я встретила бабушку Эфирет, она добрая. Я думала сначала к ней в Цестеф поехать и за курами ее ходить. Но потом я заболела и чуть не умерла. Меня спас Мори… господин Дари. Он уаррец. Но он тоже добрый. Он очень хороший.

Акридделат улыбалась. Неле покраснела.

— И я хотела попросить, чтобы он меня в службу взял, — пробормотала она, опустив глаза. — Хоть в черную работу. Даже если в Уарре жить.

— Почему «даже»? Уарра — прекрасная страна.

Неле резко выпрямилась, впившись пальцами в ладони.

— Но там же — Бездна! — прошептала горянка, стараясь не смотреть на удивленное лицо Младшей Матери; сердце заколотилось под горлом, Неле задохнулась. — Там мертвых подымают и шлют в бой. Император послал танки в Нижний Таян, а Великий мертвец согнал чааров с их земли. Чаары шли, как бешеные медведи. Они сошли с ума, когда увидали мертвецов. Наргияса убили. А в Верхнем Таяне голодно. Люди умирают от болезней. И лед не тает…

Младшая Мать поглядела печально.

— Юцинеле, — спросила она вдруг, — ты хотела бы наказать Уарру за это?

Неле замолчала, уставившись на нее. Вопрос был такой странный, что она сперва даже ушам не поверила.

— Госпожа Младшая Мать, — сказала она осторожно, — мне ли такие мысли думать? Кто я-то?

Акридделат смотрела с невеселой и странной улыбкой.