Дети ночи

Он был поднят вверх ногами и насажен на что-то вроде крюка для подвешивания туш на бойне, и крюк этот пропущен через основные кости в нижней части таза. Пока он там висел, еще живой судя по всему, один или несколько человек сделали эти мастерские разрезы вдоль главных артерий. За короткое время, должно быть, он потерял огромное количество крови. Но что поражает – и беспокоит – еще больше, так это происхождение вдавленных и синюшных следов вокруг ран, похожих на отпечатки зубов. Не укусы, а скорее засосы, оставшиеся в тех местах, где с полдесятка людей прижимались к этим ранам губами и языками, пока поглощали кровь жертвы. Как нас учили, Кейт, сколько там крови в человеческом организме? Кварт шесть, кажется?

Но есть в этой восхитительной румынской сказочке еще одна подробность. Лицо этого человека было избито и обезображено, но еще узнаваемо. Это был наш пропавший замминистра, о котором газеты писали, что он сбежал на Запад с несколькими тысячами прикарманенных долларов. Это твой мистер Станку, Кейт, – тот самый любезный чиновник с фамилией покойного писателя. Тот, который помог вам с Джошуа получить визу в невероятно короткое время.

Что ж, теперь господин Станку никому уже не поможет. Я ни с кем не говорил о своем жутком открытии. Господин Станку был кремирован на следующий день в печи для нищих.

И зачем я докучаю тебе такими страстями в этот, я уверен, чудесный, солнечный день в Колорадо?

Не знаю. Но будь осторожна, Кейт. Береги себя и нашего крошечного друга. Нехорошие у нас места, и иногда здесь случаются вещи, над которыми даже я не смею шутить.

Из Бухареста с любовью».

В конце письма Лучан нарисовал большую улыбающуюся рожицу под дождевой тучей. Несколько минут Кейт просидела неподвижно с письмом в руках, глядя в темноту за окном, куда не доходил свет от крыльца. Потом она поднялась, прошла мимо Тома, склонившегося над снаряжением, разложенным на полу, дошла по коридору до спальни и, выдвинув ящик тумбочки, достала заряженный браунинг. Она так и сидела на краю кровати, когда полчаса спустя ее нашел Том.

Глава 17

Такого сырого и дождливого лета, как в 1991 году, в Боулдере никто не помнил, но к концу августа дожди прекратились, и склоны холмов ниже зданий ЦКЗ оставались коричневыми. Лужайка за домом Кейт стала пыльной и пожелтела, а городские газоны требовали ежедневной поливки. Как только местные дети стали возвращаться в школы на неделе, предшествовавшей Дню труда, что казалось родившейся и выросшей в Массачусетсе Кейт страшно преждевременным, погода установилась жаркая и сухая, почти летняя.

Кейт ничего этого не замечала. Мир за стенами ее офиса и лабораторий ЦКЗ казался ей все более нереальным. Она вставала до восхода, на работу приезжала к семи утра, а домой редко возвращалась раньше десяти-одиннадцати часов, и при всей любви к солнцу и хорошей погоде она не удивилась бы, обнаружив, что уже середина зимы.

Кейт помнила лишь несколько событий за месяц, не связанных с исследованиями. Когда она показала Тому письмо от Лучана, он вышел из себя и поинтересовался, чего добивается этот «грязный сукин сын»: уж не хочет ли он перепугать ее до смерти?