Дети Ночи (СИ)

Арнайя Тэриньяльт открыл глаза. Не сразу понял, что лежит на подушках в своей спальне — последние две недели приходилось спать где попало в подземных проходах. Он поднялся на локте, взял из ниши светильник. Тускло замерцал светильный камень. Тэриньяльту хватало этого света.

— Все ли вернулись, кто ушел с ней?

— Потерь нет.

Арнайя сел, помотал головой, с трудом отходя от сна.

— Сестра желает видеть меня?

— Да, она ждет внизу, в красной комнате.

— Не отдохнула?

— Нет.

Глава дома Тэриньяльтов вздохнул. Значит, что-то срочное. Как он не любил таких вестей. Они никогда не бывали добрыми, они всегда меняли устоявшийся порядок жизни.

— Скажи госпоже, что я сейчас буду. И принеси в кабинет питья и еды. И чтобы было тепло.

— Все уже сделано.

Арнайя усмехнулся и помотал головой.

— И о чем ты еще успел распорядиться вместо меня?

— Обо всем, что недостойно вашего времени и внимания, но необходимо для вашего удобства, — спокойно ответил слуга. — Ваша сестра ожидает вас. Вода и одежда готовы, — кивнул он на альков справа.

— Ступай, — вздохнул Тэриньяльт.

Красная комната называлась так по цвету ковров, увешивавших стены и устилавших пол. Эта было уютное место для тихих неторопливых разговоров, не предназначенных для чужих ушей. Посередине круглой комнаты в красной низкой каменной чаше переливались алым раскаленные угли, жар уходил в черное отверстие наверху, обрамленное небольшими светильными камнями. В нишах вокруг стен стояли вазы и кувшины, лежали книги — словом, все для непринужденного и необременительного времяпровождения. В каждом более-менее зажиточном доме была такая, и все они строились одинаково, и все обставлялись одинаково — это была традиция, оставшаяся еще с Грозовых лет.

На красных подушках у противоположной от входа стены сидела женщина в черном коротком дорожном платье. Сапоги стояли по левую сторону у входа, бледный тонкий чуть изогнутый меч с черной рукоятью — так похожий на саму госпожу Альдьенне — покоился в центральной нише. Госпожа Альдьенне сидела, опустив голову — похоже, спала. Тэриньяльт разулся и тихонько подошел к сестре. Арнайя вздохнул от нежности, увидев склоненную голову с длинными льняными волосами. Альдьенне проснулась, подняла лицо навстречу брату, хотела встать.

— Сиди, сиди, — шепотом сказал Арнайя. — Ты устала, а я выспался.

Альдьенне считалась сокровищем дома Тэриньяльтов. Ее называли «асиль» — ледяной цветок. Иногда в холодных подземных пещерах крохотные ледяные кристаллики по какой-то прихоти богов складывались в хрупкое кружево, мгновенно гибнущее от человеческого дыхания и даже от дуновения воздуха при самом тихом и осторожном шаге. Но эти мгновения красоты перед гибелью навеки впечатывались в память тех, кто успевал увидеть это чудо. Но асиль Териньяльтов лишь внешне казалась хрупкой. Как и у всех, привыкших жить в темноте, у нее была бледная, почти снежно-белая кожа, и на белом-белом лице словно кистью художника были начертаны черные круглые брови, большие, приподнятые к вискам темные глаза, прямой короткий нос и маленькие крепко сжатые темно-красные губы.

Асиль.

— Говори. Доброго не жду.

— Я не знаю, доброе это или нет. Но странное, — чистым звонким голосом ответила Альдьенне.

— Рассказывай, — кивнул Арнайя.

— Мы прошли внизу по западной и северной границе земель нашего Холма, — сказала она. — Холм Иринальтов мы обошли стороной, как ты и приказал. Но даже если бы мы и хотели туда попасть, ничего не вышло бы. Чары по-прежнему держатся, проходы путаются и выводят снова на обходной коридор. Туда так просто не попасть, нужны сильные маги.

— Но я запретил, — мягко сказал Арнайя.

— Ты запретил, — подтвердила Асиль, — и мы не пошли. Я только велела испытать прочность тамошней магии. И она сильна и надежна. Наверное.

Арнайя встрепенулся.

— Что ты хочешь сказать?

Асиль неопределенно повела плечом.

— Не могу ничего доказать, но мне показалось, что там кто-то или что-то есть и движется. Это только ощущения. Но я им доверяю.

Арнайя кивнул, сосредоточенно глядя на угли. Чутью сестры он не просто доверял — он был уверен в ее ощущениях.

— Но слушай дальше. Мы направились к Средоточию Мира. Как ты и велел, мы были осторожны. За самыми старыми постами карты бесполезны, брат. Все изменилось. На расстоянии ночи пути начинается мрак. Такой же, как в Провале. Мы не пошли туда. Я рискнула зайти недалеко, привязав к поясу веревку. — Арнайя смотрел на сестру. Она говорила так буднично и сухо, что он почти почувствовал тот страх, который она испытала тогда и который сейчас пыталась убить бесстрастностью слов. — Немного прошла на ощупь, вдоль стен. Они как везде. Но тьма такая, что дышать трудно. Меняется слух. Там не шепот бездны, я не могу это разъяснить словами. Мне кажется, что я, как любой человек, испугалась непонятных ощущений и непривычного окружения, возможно, ничего страшного там и не было. Там совершенно не так, как мы привыкли. Я попыталась идти, полагаясь на нашу родовую «зрячую слепоту», чтобы не мешали остальные ощущения. И вот по этому ощущению мне кажется, брат, что там Провал.