Дети Нового леса

По лесу Эдвард шествовал энергичным шагом, обученный его пес шел рядом. Замечательно теплый день, сочная зелень леса, пестрый ковер цветов под ногами, красавцы-дубы, простирающиеся вдаль, насколько хватало глаз, настроили мальчика на беззаботный и благодушный лад. Юное его сердце билось в такт быстрым шагам, разгоряченные щеки овевал ласковый ветерок, и ощущал он себя превосходно. Одолев в таком благодушии с полпути, он внезапно нахмурился, меж бровей у него пролегла глубокая складка. До него уже весьма долго не доходили новости, и он мучился от неведения, какие последствия возымела казнь короля, а от жестокости, учиненной над Карлом, мысли его перетекли на гибель собственного отца, пожар в Арнвуде и угрозу его конфискации.

Щеки его теперь пылали уже не от быстрой ходьбы, а от крайнего возмущения происходящим, лоб прорезали бороздами морщины. Впрочем, вскоре мрачные мысли сменились мечтами, и вот уже Карл оказался по-прежнему жив, и совсем не в плену, а во главе своих верных сторонников, и Эдвард, конечно же, в их числе, ведет на отчаянный бой с врагами отряд кавалерии. Парламент разбит. Король вновь на троне. Эдварду возвращено родовое имение, он уже занят строительством нового дома, и рука об руку с ним стоит почему-то Пейшонс…

Хваткий коротко взлаял, мигом развеяв туман его замечательных грез. Путь им преграждал дюжий широкоплечий мужчина на редкость отталкивающей наружности, одежда которого и снаряжение указывали на то, что это один из недавно нанятых лесников.

– Ну и что это ты тут, любезный, делаешь? – наставив ружье на Эдварда, сурово осведомился он.

Эдвард, мигом нацелившись в свою очередь на него, отчеканил с невозмутимым видом:

– Как изволите видеть, иду через лес.

– Это-то вот я как раз и вижу, – не сводил с него злобного взгляда лесник. – И потому как застукал тебя в лесу с ружьем и собакой, ты дальше за мной проследуешь. Много таких здесь шляется воров вроде тебя, до оленей охочих.

– Я не ворую оленей, – с прежним спокойствием продолжал Эдвард. – И у вас нет никакого права в этом меня обвинять, пока вы меня не поймали с добычей. Так что с вами я никуда не пойду, а если вздумаете настаивать на своем, боюсь, вам придется скоро об этом весьма пожалеть.

– Ах ты, наглый щенок! – взревел мужчина. – Будешь меня тут дурить, что коль ты сейчас без мяса, значит, и не охотишься. Нашел простака! А ну живо следуй за мной! У меня есть приказ хватать браконьеров, и я тебя возьму.

– Попробуйте, если получится, – даже не шелохнулся Эдвард. – Только напрасно вы это. Ружье у меня хорошее, а стреляю я еще лучше. Еще раз повторяю вам: я не браконьер и иду совершенно не за оленями, а в дом хранителя леса. Специально вам сообщаю это, чтобы вы, прежде чем делать глупости, хорошенько подумали. Дайте мне лучше спокойно проследовать дальше. Иначе еще потеряете место, если не жизнь.

Слова его прозвучали настолько уверенно и с таким достоинством, что решимость противника заметно поколебалась. К тому же ствол Эдвардова ружья по-прежнему был направлен ему прямо в грудь, и это грозило потерей не только места, но, может, и жизни, а выстрелить первым он не решался. Приказ арестовывать браконьеров исключал их убийство, о чем мистер Хидерстоун особо уведомил каждого из своих подчиненных. Случай, конечно, тут был особый. Угроза оружием, вероятно, потом бы могла оправдать его выстрел самозащитой, однако лесник теперь не питал надежды, что она кончится в его пользу. Кроме того, оленя при этом самоуверенном наглеце не нашлось, а поведение его, равно как его слова, что он следует не куда-нибудь, а в дом самого хранителя леса, были столь не похожи на простых смертных, что это тоже весьма озадачивало. А главное, никакие угрозы его не сбивали с толку.

– Значит, идешь в дом хранителя, – уже несколько более мирным тоном проговорил мужчина. – У тебя там какое-то дело? Потому как вообще арестуй я тебя, и ровно туда и отвел бы. Так что валяй себе, молодой человек, следуй дальше передо мной.

– Нет уж, благодарю. Идти перед вами не собираюсь, – возразил Эдвард. – Но если вы согласитесь опустить ружье, я сделаю то же самое, и мы пойдем с вами рядом. И решайте скорее, а то я спешу.

Лицо противника, и без того к себе мало располагавшее, перекосило от ярости, однако он предпочел сдержаться.

– Ну, будь по-твоему.

Они, не сводя глаз друг с друга, синхронно опустили ружья и проследовали бок о бок дальше. Впрочем, бок о бок не совсем точно сказано. Опасаясь, как бы рьяному леснику не пришло в голову выкинуть новый фортель, Эдвард шел от него на дистанции ярда в три. Минуту-другую они молчали, затем лесник произнес:

– Вот ты вроде идешь к хранителю. Но его дома-то нет.

– Зато мистрис Пейшонс, я полагаю, дома, – откликнулся Эдвард.

– Это действительно. – Чем большую осведомленность обнаруживал юноша о жизни его начальника, тем вежливей становился ревностный блюститель новых лесных порядков. – Она дома. Видал ее нынче утром в саду.

– А Освальд? Он тоже дома? – задал еще вопрос мальчик.