Дети победителей

— Есть, наверное… Расскажу тебе одну историю. Мы разработали план по освобождению одного города, который обороняли азербайджанцы. Я должен был захватить, а потом отвечать за сохранность здания, в котором располагался компьютерный центр. Но мы не успели, азеры его подожгли. А когда ворвались в помещение местного банка, на полу обнаружили трупы охранников. Пять человек… Азеры сами расстреляли их, чтобы не оставлять свидетелей. А деньги, скорее всего, были вывезены на вертолете. Остатки мы поделили между собой — мне досталась одна тысяча рублей… А в это время наш командующий вывозил из города ковры и другие товары — машинами, в Армению… Такие вот боевые дела.

Сурен замолчал, печально глядя в темень соснового леса Перми.

— Но ведь ты работал в новом правительстве?..

— После ухода старой команды к власти пришли выходцы из Карабаха, где они победили в войне. Был случай, новый премьер разгуливал во время заседания правительства по кабинету с папкой документов в руках и задавал разные вопросы новым и старым членам кабинета. «А кто подписал этот документ? — спросил он. — Ты?»

Премьер подошел к своему предшественнику — тот был оставлен на должности рядового министра — и хлопнул его папкой по голове: «Что ты наделал, тупица!» Кажется, речь шла о принятии бюджета — еще при нем… Вот почему из Армении люди бегут в Россию. Ты меня понимаешь?

— Понимаю… — попытался улыбнуться я.

— Я два раза был в плену… Однажды азеры вызвали маляров. Один вышел. Потом оказалось, они отрубили ему руку, чтобы он написал на стене кровью… На войне бывает только один победитель — смерть.

Справа от остановки цвел шиповник. По этой трассе, по шоссе Космонавтов, ехали в город космонавты Беляев и Леонов, приземлившиеся в далеких шестидесятых на севере области.

Я пристально смотрел на Сурена… Я узнал его. Я вспомнил, что два века назад мы воевали с ним в одном партизанском отряде, в горах, врачевали и писали стихи, спасали от гибели старинные толстые книги в кожаных переплетах, унося их на спинах по узким тропам над горными ущельями. Мы сидели с ним у костра, у водопада, у туши убитого кабана, и ели мясо, только что пожаренное на огне. Мы говорили с ним о судьбе, о родине, о мироздании, о далеких звездах, на одной из которых когда-нибудь встретимся вновь. Утром мы погибли в бою. И встретились через двести лет на шоссе Космонавтов, в Перми, в России.

Пермское отделение Союза писателей России обратилось к руководству Пермского ГПЗ — газоперерабатывающего завода — с просьбой помочь издать книгу армянского поэта.

Сурен показал мне: на письме появилась краткая, но выразительная резолюция руководителя предприятия — заместителю: «Главному поэту ГПЗ Кузнецову! Решить вопрос».

Девочки, секретари директоров, переписывали стихи Григора и читали наизусть.

Деньги были выделены, и книга Сурена Григора «Надписи на ковчеге» вышла в Перми.

Перед сном я думал о Шамильевне и еще одной женщине — с обувной фабрики. Скорей всего, они узнали про копии двойной бухгалтерии и «заказали» меня вместе с дипломатом. Других врагов у меня просто не было — только соратницы по «Нашему делу».

Сентябрь, золотое бабье лето. У стен Кремля, рядом с памятником полководцу Георгию Жукову, шел праздник «Царь Конь» и презентация первого тома воспоминаний коннозаводчика Якова Бутовича «Мои Полканы и Лебеди».

И появилась — вот она, роскошная первая тройка Московского конного завода!

А затем перед маршалом Жуковым и сотнями зрителей провели первого красавца страны — белого орловского жеребца Колорита, восьмикратного чемпиона породы по экстерьеру, неоднократного победителя бегов на Центральном Московском ипподроме.

Колорит — первый орловский рысак страны — представитель Пермского конезавода № 9.

Он был поставлен в центр огороженного пространства площади: передние ноги — одна к одной, задняя правая чуть отставлена назад, корпус слегка подан вперед.

За Колоритом — четыре лошади из лучших рысистых заводов России — Московского, Хреновского, Чесменского и Алтайского. Их провели в нарядных уздечках по кругу, чтобы все могли полюбоваться совершенством, статью, дельностью породистых лошадей.

После демонстрации рысаков участники и гости праздника переместились в так называемые Парадные сени Государственного музея, где начала работу выставка «Царь Конь», основу которой составила галерея Бутовича. Купола, сводчатые потолки, портреты всех российских царей. Музыка в исполнении столичных пианистов и скрипачей.

Началась презентация. Слово предоставили Андрею Соколову.

— Именно Бутович, совместно с эсером Павлом Александровичем Буланже, создал во время Гражданской войны Чрезвычайную комиссию по спасению племенного животноводства России. К ним обращались все российские подвижники, которые сумели что-либо сохранить. И получали помощь!

После Андрея Соколова пригласили Сергея Бородулина — он ждал этого торжества более десяти лет: