Дети полнолуния

Думать о том, что Джоунс похищен - а догадаться об этом было несложно, - Джейкобсу не хотелось. Это был уже совсем другой вопрос, его лично не затрагивающий, зато порождающий ряд претензий со стороны начальства.

Джейкобс не имел права вмешиваться, пока Рудольф и его компания просто слонялись по заведению. Но в тот момент, когда они окружили беднягу Джоунса, он был просто обязан вмешаться. Хотя, с другой стороны, доктор последовал за ними так покорно, что можно было заподозрить и полюбовное соглашение...

- ...Докладывайте, Джейкобс, - рядом с начальником участка уже восседал сам шериф.

- Разборка не состоялась. Люди Рудольфа Грюнштайна во главе в самим Большим Рудольфом пришли в клуб, но вели себя так, что к ним нельзя было предъявить претензий.

- Претензии можно предъявить к кому угодно, и не мне вас учить... буркнул под нос шериф.

- Продолжать?

- Да, будьте добры, - от последних слов так и разило сарказмом.

- Мы не делали этого еще и потому, что собирались в первую очередь установить личность их противников.

- И что, вам это удалось?

- Частично. На моих глазах Грюнштайн встретился с Джоунсом, назвав последнего "мистером Невидимкой".

- С каким Джоунсом? Судя по вашему тону, вы имеете в виду Джоунса Кенди, судимого за...

- Никак нет! Эла Джоунса, психиатра, проходящего в качестве потерпевшего по делу Григса! - злорадно выпалил Джейкобс.

Это был его миг - миг его триумфа. Желание насолить доктору, способному проникнуть внутрь его натуры, превзошло даже честолюбивые стремления изловить "невидимку" и лично доставить его в участок.

- Этого Джоунса? - приподнялись от удивления брови начальника участка.

- Помните показания Григса по поводу "нелюдей", "зомби" и тому подобного? Я полагаю, он имел в виду "невидимок", - высказал Джейкобс свою заветную мысль и замолчал, наслаждаясь произведенным эффектом.

Некоторое время все молчали. Более удачливые коллеги Джейкобса давно прислушивались к его докладу, чтобы высмеять его, но при этих словах у них пропало такое желание. Брови начальника поднялись еще выше, но затем вернулись в исходное положение.

- А что... В этом что-то есть. Картер, принесите мне дело Григса!

- Слушаюсь, сэр!

Глядя на самого молодого сотрудника, сорвавшегося с места выполнять поручение, Джейкобс оскалился. Сегодня он был в выигрыше.

- Ну а дальше? - спустил его с небес на грешную землю шериф. - Чем закончилась их встреча?

Этот элементарный вопрос оказался едва ли не ударом в спину. С этого момента миг торжества остался позади и о нем можно было только вспоминать, сетуя на быстротечность дел мирских.

- Джоунс вышел с ними. Некоторое время мы следовали за ними, но Рудольфу удалось оторваться. Кроме того - не забывайте, меня никто не уполномочивал арестовывать ни одного из... - Джейкобс сбился и замолчал.

Он сам был виноват, что испортил собственный триумф. Если бы он не начал оправдываться, а отнесся к происшедшему свысока, будто все так и было задумано, он остался бы в выигрыше. Но Джейкобс сам выставил на обозрение свою слабину, и теперь, как ему показалось, в его спину иглами уткнулись презрительные взгляды коллег.

- Больше вопросов нет, - сухо отозвался начальник участка. - Садитесь составлять письменный отчет. И в следующий раз будьте порасторопнее.

Когда красавчик Джейкобс возвращался на место, уши его горели от стыда.

"Ну ничего, Джоунс! - скрипнул он зубами. - Мы еще с тобой рассчитаемся!!!"

Что поделать, ненависть в человеке часто бывает сильнее любой логики...

21

...Как глубоко проникает в душу лунный свет!

Кожа Селены холодна, как мрамор, и так же бела. К ней можно припасть губами, как к камню, потереться щекой... Живая и неживая, существующая и несуществующая. Не человек - луна, сон, призрак...

- ОН БРЕДИТ... Я НЕ МОГУ ПОНЯТЬ НИ СЛОВА.

- ПУСТЬ ПРОДОЛЖАЕТ. НАПОМНИТЕ ЕМУ!

- НЕВИДИМКИ, ДЖОУНС... ЧТО ВЫ О НИХ ЗНАЕТЕ?

Невидимки... Невидимки-мысли, невидимки-чувства... Они руководят душой человека, незаметно подталкивая его под локоть, - и вот уже он совершил безрассудный, нелепый поступок или... Или преступление. Они хитры - эти невидимки. Они неуловимы. Чтобы вытащить их на свет и рассмотреть, следует перевернуть человеку всю его душу. А он не хочет, не хочет...

Луна - моя невидимка, моя, Эла Джоунса. Она следит за мной, направляет поступки, требуя отчета. И все же невидимка - я сам. Часть меня. Непознанная, затаившаяся часть.

Они невидимы не сами по себе - они просто хорошо умеют маскироваться. В человеческой душе очень много всякого хлама. И грима тоже много. Вот если его снять, тогда бы они вышли наружу. Только это невозможно сделать: грим въелся в кожу, стал уже частью человека... Там, где в жизни человека наступает пора правды, там невидимкам места нет. Точнее, они вылезают наружу и начинают открыто говорить о себе...

Невидимки есть всюду - не только внутри у каждого. Есть невидимки городов, есть невидимки стран, всего человечества, наконец. Все то, что люди отвергают, с чем не хотят считаться, что заставляют себя забыть или прячут от чужих взглядов, - все превращается в невидимок.