Дети природы. Возрождение

Калисса стояла на корме корабля и смотрела на удаляющийся остров. Судно медленно рассекало водную гладь, увлекая ее от обожаемого, золотого кусочка земли. Она слышала Багрона, как тот громко распоряжается людьми, и топот по дереву палубы от их быстрых, крепких ног, различала перекатистый скрип мачт и непрерывное похлопывание парусов. Только звуки эти раздавались приглушенно, будто где -то вдалеке от нее. Калисса, задумалась, ощущая тоску. Незнакомое, чуждое ей чувство. Все -таки за пятьсот лет иргида переняла что-то человеческое... В стенах черного замка и в садах лиловых деревьев она была на своем месте. "Наверное, — подумала Калисса, — так люди мыслят о собственном доме". Теперь же ей пришлось покинуть скалистые берега. Это путешествие необходимое, но отчаянное: либо все, либо ничего. Если Багрон подведет ее, придется устраивать существование заново. Иргида не сгинет, доберется обратно домой, но будет вынуждена искать нового верного рыцаря.

Багрон, наладив работу экипажа, тихо подошел и остался стоять в паре шагов от госпожи. Он тоже смотрел на остров, правая часть которого уже скрылась за рассыпанными по воде грудами острых камней. Узкий морской проход между ними защищал замок Калиссы от непрошеных гостей, но и для хозяев становился опасным препятствием. На этом тяжелом участке пути темный рыцарь всегда проводил корабль сам.

Смотря вдаль, Багрон вспоминал, как впервые доставил госпожу к острову. Удачно обогнув скалы, их небольшое судно следовало к широкой береговой линии. Калисса увидела возвышающийся каменный замок и улыбка заиграла на ее лице. Багрон все подготовил к прибытию: прежние хозяева дворца покоились в водах океана, прислуга и рудокопы безропотно подчинились. Едва Калисса ступила на иссиня -черный берег, из тени лиловых деревьев показался огромный лев, будто заранее ждавший ее прихода. Багрон видел, как глаза госпожи вспыхнули красным, а затем оранжево-желтым цветом. Она медленно подошла к хищнику и опустилась на одно колено. Ее кожа побледнела, вены на лице и руках надулись, изрезав их красными и синими линиями. Иргида издала горловой животный крик, полный боли и желания. Из ее рта вырвалось серое, тягучее облако и растаяло в ноздрях и пасти покорно сидящего льва. Две секунды и глаза зверя стали золотисто-медовыми, точно такими же, как у его новой хозяйки, уже поднявшейся и любующейся им. В десяти метрах кротко застыли жители острова, согнанные воинами темного рыцаря на поклон Калиссе. Они жались друг к другу, старались затеряться в толпе, женщины стиснули детей на руках. Увидев, как огромный черный лев под действием темной магии, покорно замер возле ног госпожи, они упали на колени и взмолились о пощаде. С этого момента прежние хозяева замка были позабыты, будто их и вовсе никогда не существовало.

Когда остров скрылся из вида, темный рыцарь проводил Калиссу в каюту и, поклонившись, удалился. Кайрон сразу занял место на больших подушках в углу. Госпожа обошла просторную комнату, медленно проводя рукой по теплому резному дереву стен. В центре располагалось большое мягкое ложе, слева от него стоял сундук, украшенный драгоценными камнями. Напротив висело зеркало в золотой раме. Калисса взглянула в него и усмехнулась отражению. За спиной сверкнули медовые глаза льва, внимательно следящие за хозяйкой.

— Мы найдем их, Кайрон, — промолвила Калисса, — и я напитаюсь истинной силой еще на несколько столетий.

Глава 8

Ясмина, проснувшись несколько часов назад, тихо лежала под мешковиной. Телега, тяжело двигаясь по тропе, скрипела и подпрыгивала на камнях. Нужно было удалиться от общины как можно дальше, чтобы рыбаки не стали разворачивать повозку и возвращать ее домой. Тело девушки молило о движении. Онемевшие ноги покрывали тысячи иголок, их щипало и выкручивало. Боль стихала на несколько минут и возникала вновь. Шею, плечи и спину сковало. На грудную клетку будто положили огромный камень. Живот разрывался, требуя немедленно справить естественную нужду. Ясмина терпела из последних сил.

Прошло еще около часа мучений, прежде чем повозка остановилась, и девушка решила, что пора показаться. Непослушной рукой сбросила грубую ткань и с трудом подняла оцепеневшее тело на ноги, держась за высокую бочку. В глазах двоилось, и окружающая обстановка предстала перед ней размытым пятном. Она не видела, как обернувшийся на шорох Демидий, придерживая поводья и раскрыв рот от удивления, возмущенно смотрит на нее. Не видела, как Артемис, возвращаясь от ближайшего дерева, затягивая шнуровку походных брюк, поднял на мгновение голову и, рассмотрев ее, изумленно вскинул руки. Лицо его покраснело, а брови нахмурились.

— Да чтоб мне провалиться! — яростно воскликнул он.

— Вот же глупая мышь! — услышала Ясмина и, повернув голову назад, разглядела недовольного Гратия, стоящего у телеги. Девушка часто моргала и еще некрепко стояла на ногах.