Дети Революции (СИ)

— На счастье, — сказал задумчиво сам хозяин таверны (а по совместительству и скупщик краденого, наводчик, сутенёр), папаша Жиль, — я бы и сам один такой приобрёл. Маленький, конечно.

— Так и будут распродавать! — Воодушевился Жан-Жак, — нас, матросню, долго там не терпели, выпроводили вскорости. Но ухи-то есть! Говорят, вплоть до самых маленьких бриллиантов будут распродавать, да не только в Париже, но и по другим городам. Дескать, как это… а! Пусть каждый из французов получит возможность приобрести кусочек удачи нашего Флота. И пусть эта удача станет фамильной драгоценностью для французских семей.

— Красиво-то как, — заворожено сказал Безухий Шпынь, в миру Александр Блаз, — я не я буду, а кусочек такой удачи точно надо приобрести! На маленький-то у меня хватит! Ну да я и человек маленький.

* * *

После неловкого разговора с дочкой Алекс с головой погрузился в работу. Соскучившись по инженерным задачкам, работал запоем, по шестнадцать часов в сутки. И удачно!

Набранные за последние месяцы студенты и рабочие (те, кто не разбежался по разным лагерям Гражданской) успели вникнуть в суть предстоящих задач, поднабраться опыта и соскучиться по настоящей работе.

Фокадан, соскучившись по настоящей работе, решил разорваться и ухватился сразу за три задачи — взрывчатку, винтовку и телефон. Лабораторное производство взрывчатки уже налажено, и уже хотел спустить доводку на Менделеева, но… великий химик ныне товарищ[4] премьера. Неожиданно, но говорят — справляется более чем хорошо, Валуев нарадоваться не может.

Пришлось взять на себя и взрывчатые вещества — по большей части организационно, химию попаданец знал неплохо по местным меркам (спасибо обрывкам информации из двадцать первого века, задержавшимся в голове), но всерьёз не занимался. Химией занялся не столько даже из-за послезнания, сколько потому, что хроноаборигены плохо понимали, что такое секретность и промышленный шпионаж.

Даже во время Гражданской и вторжения интервентов, прекраснодушные идиоты планировали отправлять статьи в научные журналы, в том числе и европейские. Излишне свободолюбивых подчинённых пришлось укоротить, причём жёстко — так, двоих особо буйных встретили-таки редкие в Москве бандиты. Или по версии жандармерии — вражеские агенты.

Прекраснодушные прониклись, осознали, налились патриотизмом и работали ныне в режиме шарашек. Благо, Дума выделила Фокадану нормальные помещения под мастерские и лабораторию, снабдив заодно охраной в виде сводной полуроты выздоравливающих ветеранов. Солдатам не нужно объяснять важность решаемых задач, так что службу они несли истово, без ленцы и пофигизма.

Сотрудники не пришли в восторг от режима, но прониклись важность задачи, обещанными Хлудовым орденами и особо — процентом от реализации изобретений. Прекрасно понимая, что используемая в снарядах взрывчатка, буде она окажется удачной, обеспечит не только сотрудников лаборатории, но и их внуков, старались вовсю.

Задача с винтовкой оказалась сложной, но… скажем так, с другого бока. Вынашиваемая попаданцем идея технологичного[5], дешёвого и одновременно качественного оружия, родилась неожиданно легко. Слишком легко.

Изобретение… ну или вспоминание оружия, это как получится, обдумывалось попаданцем ещё в первые недели пребывания в девятнадцатом веке. И как только он приступил к решению задачи предметно, на свет появились полдюжины интересных образцов. И все! Все удачные!

Проблема в том, что одни чуть дороже и сложнее в производстве, зато обладали возможностью модернизации. И как решить? Сделать ставку на дешёвое революционное оружие? Так десять-пятнадцать лет спустя армия снова встанет перед выбором — продолжать тиражировать несколько устаревшее оружие, или тратить немалые деньги на перевооружение.

А ведь есть ещё и проблема патронов… Знаменитый мосинский патрон с фланцем на днище имеет ряд преимуществ. Например, их легче переснаряжать, причём делать это можно чуть ли не в кустарных условиях. Немаловажный момент при хромающей на обе ноги российской логистике.

Зато при появлении автоматического оружия такие патроны станут серьёзным тормозом. А переделать патронные линии не так-то просто, да и дорого.

Ориентироваться на современный дымный порох, или постепенно приходящий ему на смену бездымный? И если на бездымный, то на какой именно, вариантов достаточно много. Бездымный сильнее, что даёт возможность уменьшить пороховую навеску и соответственно — калибр.

И снова проблема… какой именно калибр? Алекс прекрасно помнил рассуждения знатоков из двадцать первого века об избыточной дальности и слишком мощном калибре. Здравые, в общем-то, рассуждения. Для другого времени.

Только вот здесь и сейчас избыточная мощность позволяет при некоторой удаче пробивать укрепления, за которыми спрятались вражеские солдаты. Разумеется, это задача скорее для артиллерии… но где её возьмешь? Мало ныне пушек в войсках и пулемётов нет — гатлинги слишком дороги и капризны для массового применения.

Вот и думай, попаданец…