Дети Робинзона Крузо

– Да кому он нужен, этот цербер? Уже несколько лет…

– Но посмотри, – горячо перебил Икс, – ведь он изменился! Собака их догоняет.

– Чего? Догоняет?! – Охранник наконец заметил странный огонек в глазах посетителя. – Ну-ну… – Он щелкнул языком. Теперь и у него мелькнула мысль, что паренек-то, скорее всего, не в себе, и эти перестраховщики правы насчет милиции. – Знаешь, шел бы ты и вправду отсюда подобру-поздорову.

– Ладно-ладно, – Икс успокаивающе поднял вверх руки с открытыми ладонями. – Ухожу. – Он уже привык, что этот мир гонит его даже из самых общедоступных мест. – Но ты приглядись на досуге: еще вчера беглецов было четверо, а собака – гораздо дальше от них.

– И чего? – отрезал охранник. Замолчал, давая понять, что разговор окончен.

– Как бы поздно не было, – изрек Икс невнятную угрозу.

И сам смутился, хихикнул; только сейчас до него дошел комизм ситуации – ну какое охраннику дело до мультяшных персонажей, нарисованных на стене магазина? Правда, что-то в нем было, в бывшем «братишке», он, конечно, почти не видит темных линий, да и вряд ли догадывается об их существовании – по полной его достать не удалось, но эта его горящая бронемашина, которую нет возможности покинуть…

– Сон про БТР пройдет, – неожиданно сказал Икс. И спокойно улыбнулся.

– Что?.. Какой сон? – Охранник захлопал глазами. – Ты, в смысле… – И у него запершило в горле, совсем чуть-чуть.

– Сны проходят, как только с ними свыкнешься.

***

Ночью Икс порежет рекламную панель. А наутро найдет ее целехонькой, даже без швов от порезов.

II.

Когда-то древние строители возводили соборы в наиболее уязвимых местах земли. Так они пытались защитить свою ойкумену от разрушающего вторжения инфернальных энергий. Икс прочел об этом в своих бесчисленных книгах. На земле были места, которые стоило бдительно оберегать. Потом строители соборов прекратили свою работу. Почему их деятельность угасла, Икс не знал – книги давали противоречивые ответы. Да и особо полагаться на книги Иксу не было необходимости – он видел, как действует червоточина, и слышал (может быть, это было во сне, а может, в преддверии белой горячки), как стонет небо, пронизанное темными линиями. Так что, вполне вероятно, правы книги, правы: строители соборов прекратили работу, потому что спасать в этом мире стало ровным счетом нечего.

Икс вовсе не злорадствовал по этому поводу. Он видел, как бессмысленно возводились церкви-новоделы: на тех местах можно было построить бензоколонку, кинотеатр или супермаркет – результат был бы тот же. Самое удивительное, что Икс оказался в мире, где результат действительно был бы тот же: растущее потребление подразумевало погоню за баблом для еще большего роста потребления; забежать в храм помолиться сделалось одним из потребительских ритуалов. Икс понимал, что многие знают про эту западню, но по собственной воле выбирают «сыр в мышеловке». Он видел, какими беззащитными сделались некогда могущественные церкви и соборы, и ему было ведомо, как они стонали, когда на их раны накладывалась гламурная картинка евроремонта, стонали, как и небо, пронзенное сном, белой горячкой или темными линиями. Спасать было нечего.

Магазин Синбада находился там, где строители соборов воздвигли бы, возможно, свой самый совершенный и прекрасный кафедрал под стать Нотр-Дам де Пари. Им бы просто пришлось так поступить, потому что, в противном случае, если переходить на военный язык (а с иной формой вербализации, как уже отмечалось, у Икса были проблемы), им понадобилась бы очень мощная армия. Страна чудес для детей нашла себе удивительно подходящее место, где было чем поживиться всему и всем.

– Дети – это верный ход, – сказал Икс.

– Придет серенький волчок и укусит за бочок, – сказал он чуть погодя.

– Дети жестоки и доверчивы к чудесам, – сказал Икс спустя еще какое-то время. – Это прямо Троянский конь.

– Она нашла свое «уязвимое» место, – подвел Икс итог. – Ахиллесова пята и Троянский конь в одном бокале – смешать, но не взбалтывать. – Он немножко подумал и решил сформулировать иначе. – Дети, сумасшедшие и плохие места. А еще – дурные вещи, плохие амулеты. – Губы Икса сложились в капризном росчерке. Он помолчал, словно пробуя на вкус следующую мысль. – А по-другому – дети, сумасшедшие и благие места. Еще – хорошие вещи, талисманы, благие амулеты.

К этому моменту он уже обнаружил, что творится на стене с буквой «А», первой в строчке немецкого поэта Готфрида Бенна, принятой им за молодежно-экстремистский слоган. Более того, он теперь знал, для чего вообще здесь была эта надпись. Его (их?) действительно пытались оберечь. Предупредить и оберечь.

Или другой вариант: Икс окончательно впал в безумие и находится в палате для душевнобольных под действием сильнейших препаратов. И видит сны. Про Небо, пронзенное Темными линиями, и про Страну чудес, где все линии сходятся в одну точку.

***