Дети Рыси

Джучибер врубился в ряды данланов. Слева от него дрался Кайдан. Одноглазый воин наносил точные расчётливые удары, каждый из которых нёс смерть. Нукёр, что обычно находился по правую руку, был убит, и теперь это место занял юный Богурчи. Со спины Джучибера прикрывал Мунгету. Кругом мелькали клинки и хвостатые жала копий, густо плескало кровью, а воздух был наполнен треском ломающегося дерева, лязгом стали, хрипом и ржанием.

Внезапно всё это кончилось. Перед Джучибером и его товарищами неожиданно открылся степной простор. Они даже не сразу поняли, что прошли данланский строй насквозь, как раскалённый клинок проходит сквозь кус масла.

– Заворачивай! – надрывая голос, заорал скачущий рядом с Джучибером Кайдан. Джучибер словно очнулся, вспомнив, что он не простой ратник, а вождь, обязанный руководить боем и направлять следующих за ним воинов.

– Заворачивай!

Он подхватил клич Кайдана и, выбросив вверх руку с палашом, завертел им, давая знак воинам. Те уже осаживали распалённых схваткой боевых коней. Лишь несколько раненых, с трудом державшихся в сёдлах, продолжали скакать вперёд. Остальные послушно разворачивались для удара в спину данланам.

На этот раз схватка была совсем короткой. Оказавшаяся зажатой между сотнями Элдекэра и полком Джучибера, лава данланов рассыпалась в разные стороны. Кое-где ещё держались небольшие кучки, но большинство противников бросилось в степь, стремясь поскорее выйти из боя. Коттеры, которых вели Элдекэр и три брата-нойона бросились в погоню за отступающими.

Сражение завершилось и над полем битвы воцарилось зловещее молчание. Воздух был пропитан тошнотворным запахом крови и мёртвых тел людей и лошадей, уже начинавших разлагаться. Послеполуденное солнце пекло нещадно. Высоко над головами уцелевших воинов проносились стаи стервятников. Их становилось всё больше, о чём свидетельствовали тени, кружившие над полем битвы. Лишь изредка тишину нарушали резкие крики воронов, питающихся падалью.

Оставив своих воинов далеко позади, Джучибер ехал по месту недавней схватки. Кентау осторожно перебирал ногами, обходя лежащие на земле трупы. Кое-где бродили лошади, потерявшие своих седоков. Некоторые их них до последнего сохраняя верность своим хозяевам, не отходили от павших, словно надеясь, что те всё-таки оживут и встанут на ноги.

Внимание Джучибера привлекли двое едущих поодаль всадников, державшихся тесно друг к другу. Видимо один из них был ранен, а второй поддерживал своего товарища. Что-то знакомое было в облике обоих воинов. Приглядевшись, Джучибер узнал Богурчи и Содохая, который был ранен. Он направил коня к ним.

– Что с ним? – с тревогой спросил Джучибер у Богурчи, подхватывая раненого друга с другой стороны.

– Ударили копьём в бок, да добавили саблей.

Лицо Содохая было залито кровью, но несмотря на боль, он всё же улыбался.

– Мы победили, Джучибер. Мы снова победили,– слабо шептали его губы.

– Конечно, победили. Ты давай держись.

Спешившись, он помог Богурчи снять Содохая с седла и уложил его на истоптанную траву. Отстегнув остатки бармицы и ремни, Джучибер осторожно снял с друга шлем. Вся правая сторона лица была в запёкшейся крови.

– Скачи за знахарем,– приказал он Богурчи. Молодой воин кивнул, вскочил на коня и помчался исполнять приказание.

Вскоре Богурчи вернулся в сопровождении маленького, тщедушного человечка, сидевшего на такой же маленькой, менгульских кровей лошадёнке. Это был один из знахарей, что сопровождали войско из Волчьей Пади.

Сойдя с коня, он бегло осмотрел раненого. Рана на голове была не опасна, так – царапина, а вот пробитый бок заставил знахаря недовольно нахмуриться. После этого он велел Джучиберу снять с Содохая доспехи, а сам принялся готовить бинты и рыться в своём кошеле в поисках лечебных снадобий.

– Не беспокойся, багатур,– обратился знахарь к Джучиберу, глядя на его взволнованное лицо.– Рана неопасна. Твой друг потерял много крови, но Рысь-Прародительница наделила его крепким здоровьем, и он будет жить.

Знахарь достал из своего кошеля какой-то костяной флакончик и поднёс его к лицу Содохая. Тот вдохнул и открыл глаза. Увидев склонившееся над ним лицо Джучибера, он слабо улыбнулся, а затем снова сомкнул веки.

Тем временем Богурчи нашёл две пики и с помощью содранного с одного из убитых плаща смастерил нечто вроде большой люльки, которую закрепил между двумя лошадьми. После того, как знахарь остановил кровь и перевязал Содохая, его осторожно перенесли и уложили в люльку.

Богурчи повёл коней под уздцы, а Джучибер, вскочив на Кентау, поехал следом за ними. Знахарь покинул их, направившись куда-то в противоположную сторону от лагеря коттеров. Видимо поехал туда, где нуждались в его услугах.