Дети сектора

Сенбернар подошел к Шейху, заглянул в глаза и принялся вилять хвостом, подметая сор.

Выстрелы стихли, зато донесся шелест, будто накатом шла машина. Первым желанием было – спрятаться, вторым, здравым, – стать посреди дороги и раскинуть руки: не проезжайте мимо, люди добрые! Но Сектор научил Шейха верить интуиции, прислушиваться к чувствам, и он схватил за руку Якушева, который собрался бежать навстречу машине.

– Тссс! Не нравится мне это. Прячемся в микроавтобус!

Ваня схватил сенбернара за ошейник и затащил в микроавтобус. Пес тотчас занял два сиденья и принялся вылизывать рану. Шейх сел на место водителя, Якушев – рядом. Едва он захлопнул дверь, как из сумерек выплыла морда КамАЗа с выключенными фарами. Взревев мотором, грузовик рванул с места и пронесся мимо, едва не зацепив убежище. Следом за КамАЗом катился тягач, за ним – фура. Вереница темных машин-призраков плыла за окном, причем было ясно: люди так не водят.

– Чтоб мне сдохнуть, – пробормотал Якушев, когда грузовики уехали. – Они уже водят! Это ведь не люди, да? Люди бы фары включили?

– Ша! – Шейх глядел за окно, где появились измененные.

Они шли строем, рука к руке, на масках лиц застыло равнодушие. Шейх вспомнил, как ездил к бабушке на лето, когда ему было лет десять. Они с соседом, Айдаркой, бегали по холмам, а навстречу текло стадо овец. Звери шли спина к спине, так тесно, что не видно было земли. Растерянные, мальчишки взялись за руки и думали, что животные их затопчут, но овцы обтекали их, как вода обтекает деревья.

Измененные – не овцы. От каждого тянется невидимая нить к кукловоду.

Все, даже собака, затаили дыхание. Поток измененных вскоре иссяк, но выходить никто не решился. Якушев нарушил молчание:

– Они ведь разумны. Не так, как мы, но все же. Сейчас они доберутся до ворот. Увидят, что они открыты, и начнется облава. Так что правильнее двигаться к аэродрому.

– Но только не пешком, – сказал Шейх, заводя мотор. – Поедем на машине, хоть какая-то, но защита.

Катились, не включая фар, пока на дороге не попались измененные – мужчина и женщина. Разинув рты, они вытаращились на «мерседес». Шейх выжал газ, говоря:

– Все. Нас засекли. Теперь на нашей стороне скорость. Только… Ах ты ж сволочь!!! Скорость.

Микроавтобус сбил мужчину и несколько метров тащил по дороге. Дальше мчал, огибая брошенные машины. Ближе к аэродрому Шейх включил дальний свет и начал сигналить, а когда навстречу выехал КамАЗ, понял: дальше хода нет. Затормозил и крикнул:

– Все на улицу! Бежим к аэродрому!

С дороги свернули в проулок между частных домов. Шейх поднял брошенную лопату, и вскоре она пригодилась: распахнулась калитка, и выскочил дед с вилами в руках. Получив острием по голове, он рухнул на задницу и попытался встать. Сенбернар вцепился ему в шею и принялся трепать, утробно урча.

– Теперь, – говорил Якушев на бегу, – все измененные знают, где мы, а наши – нет, и нам даже сигнал нечем подать!

– Ищем грузовик, – скомандовал Шейх. – Включаем фары и прем напролом – аэродром наверняка оцеплен.

Вскоре частный сектор закончился, и они выбежали на огромное кладбище машин, за которым находилась заветная цель. Невдалеке шумел двигатель. На аэродроме стреляли. Через пару минут появилось и то, что ревело мотором: бульдозер. Не сбавляя скорости, он устремился на людей.

Отряд рванул вправо, за груды сваленных друг на друга машин. Бульдозер вгрызся в завал и сдвинул его – с грохотом посыпались остовы легковушек, но Шейх уже прятался за здоровенной бетонной емкостью. Якушев отчаянно матерился, Ваня уговаривал сенбернара лечь, но тот рычал и скалился. Позади убежища была еще одна куча, от другой такой же ее отделял узкий проход, а возле забора из рабицы стояли более-менее живые машины с открытыми капотами.

Шейх мысленно прикидывал, успеют ли они добежать до металлического ангара, это ведь метров двести. Якушев смотрел туда же. Бульдозер появился в зоне видимости и двинулся вдоль мусорной кучи.

– Бежим! – скомандовал Шейх, устремляясь к ангару. – Должны успеть.

С двух сторон высились кучи машин, разделенные узкими проходами. Видимо, военные их стаскивали из Сектора и разбирали на запчасти.

И вдруг сенбернар залаял, рванул вперед и вцепился в глотку измененному с арматурой в руке. Если бы не пес, твари бы удалось напасть незаметно. Второй измененный – мужик в спецовке, – вместо того чтобы напасть, спрятался за машинами.

Перед ангаром была расчищенная асфальтовая площадка, где грустил полуразобранный КамАЗ с откинутым кузовом. Шейх ускорил шаг, насколько позволял его измученный организм, но затормозил и попятился: из ангара высыпала толпа измененных, а сзади выехал бульдозер.

– Писец! – заключил Ваня и вцепился в ошейник скалящегося сенбернара.

– В КамАЗ! – скомандовал Шейх и рванул к машине. Вскочил на ступеньку, вернул кузов на место и спрятался в кабине. Рядом устроился Якушев, ближе к двери – Ванька с сенбернаром.

– Ну, что, товарищи, – проговорил Шейх, высовывая в окно винтовку. – Устроим прощальный фейерверк?

* * *