Дети Шини

– Там сказано, что в реальной жизни зла больше, чем любви, – зачем-то влезла я, будто мне своих вопросов не хватало.

– Не совсем точная формулировка, но ход твоей мысли мне нравится, – одобрительно закивала Татьяна Евгеньевна. – Это вполне в духе нашего времени. Действительно, зла вокруг намного больше, и с каждым годом оно все глубже проникает в головы и сердца людей. Ладно. Садитесь. По тройке заработали.

– А почему три? – возмутилась я. Герасимов уже привык, что ему просто так ставят тройки за угрюмость, а у меня по английскому всегда была пятерка.

– Потому, что зла в реальной жизни больше, – ответила Татьяна Евгеньевна, и если бы она в этот момент разразилась диким хохотом, я совсем не удивилась бы.

Не было никаких сомнений, что и до нее докатилась сетевая истерия.

А после уроков ко мне подошла Семина и попросилась идти домой вместе, у нее якобы было дурное предчувствие. Я не возражала.

Мы вышли и побрели в сторону дома. И сразу за воротами школы наткнулись на группку Настиных одноклассников. Они стояли чуть поодаль, и, судя по голосам, назревал конфликт.

– Пойдем, пока они нас с тобой не заметили, – потянула Настя. – Подольский в курсе.

Но я все равно притормозила и между спинами пацанов различила мальчишеское лицо Маркова. Встревоженное и красное, как его куртка. Очки съехали на нос, кудряшки растрепались. Выглядел он жалко.

Марков явно пытался отвязаться от парней, хотя и петушился. Но все шло к тому, что у него ничего не выйдет. На моих глазах Солдатов пихнул его в плечо, а Шишов отвесил подзатыльник.

– Че, чмо. Нравится девчонок травить?

Павлик тоже был тут, без шапки и в куртке нараспашку.

Парням представилась отличная возможность отыграться за все циничные и надменные шуточки, с помощью которых Марков общался с людьми. Было очень круто начистить ему рыло, прикрываясь идеями справедливости. Однако при всей внешней хилости в Маркове сидела такая настырная убежденность в собственной правоте, что он никогда не пошел бы на попятную, хоть закатай они его в асфальт.

– Тонечка, идем, – заныла Семина. – Иначе нам всем будет плохо.

Но не особое сочувствие к Маркову, а праведная закипающая злость не давала мне сделать вид, что я ничего не заметила. У меня так бывает – первоначальный импульс движет сознанием. А присутствие Павлика лишь послужило красной тряпкой.

– Чего докопались? – влезла я, ткнув в спину первого попавшегося парня. – Типа толпой на одного?

– Еще одна, – забухтели пацаны.

– Че те надо, Осеева? – сказал Подольский и оттолкнул меня локтем. – Иди отсюда.

– Пришла отмазывать соучастника, – хмыкнул Шишов. – Пользуется тем, что баба. А самой других унижать не жалко.

– Что ты про это знаешь, Шишов? – ответила я. – Вот и помалкивай.

– Иди отсюда, Осеева, – опять попробовал выпихнуть меня из круга Павлик.

– Только тронь еще, – я нагло шлепнула его по руке. – Чего к человеку пристали?

– Где ты тут человека увидела? – попер Солдатов. – Я лично вижу только сволочь, падаль и шлак. А ты, мелкая шинигамка, лучше не разевай свой поганый рот.

Наезд был гадский и очень оскорбительный. Прыщавый паразит с какого-то перепугу решил, что ему все дозволено. Ответных слов для него не нашлось, зато нашлась довольно увесистая сумка со сменкой.

Размахнулась, как следует, и тяжеленькие Вансы на резиновой подошве смачно впечатались в морду Солдатова. Козел тут же заорал и схватился за нос. Шишов собрался отвесить мне оплеуху, но Подольский успел поймать его руку.

– Совсем мозги потеряла, Осеева? – заорал на меня он.

– И потеряла, – спокойно ответила я, многозначительно помахивая мешком. – В следующий раз там могут оказаться кирпичи.

– Какого черта за нее заступаешься? – попер Шишов на Павлика.

Тут, наконец, до Маркова дошло, что ему пора сваливать. Он поправил очки, распихал своих обидчиков, подошел ко мне, взял под руку и повел за собой. Семина припустила следом.

Мы шли быстро. Не мчались, но очень хотели скорее уйти подальше от злобных взглядов, выкриков и свиста.

– Какая-то ты безбашенная, – очки Маркова от разгоряченного дыхания запотели. – Тебе не все равно, наваляют мне или нет?

– Да вообще без разницы.

– А чего полезла?

– Чтобы башкой сначала думали.

– Теперь меня по-любому отметелят.

– Ну и ладно. Так тебе и надо.

– Я тоже думаю, что не стоило вмешиваться, – подала голос Семина. – У парней свои разборки.

– Это не у парней, а у нас разборки. Неужели ты не понимаешь? Сегодня первый день в школе, а вон что происходит. Когда они поймут, что мы – каждый сам по себе и что нам накакать друг на друга, начнется настоящая травля.

– А теперь что? – не унималась Семина.

– Теперь – противостояние. Мы против них. Это совсем другое.

– Но я не хочу быть против кого-то, – захныкала Семина. – Я не умею. Я вообще не люблю, когда кто-нибудь ссорится.

– Очень разумно, Осеева, – поддержал меня Марков. – Пока все не уляжется, надо держаться вместе.

Мы разошлись по домам, а вскоре у нас появилось официальное сетевое название – Дети Шини.