– Ладно. Пусть так. Но почему сама не поговоришь с Виэльди?
Ишка надула губы, словно обиделась.
– Он меня не послушает, а я не смогу его заставить. Смерть не властна надо мной, но и я не властна над смертью. Соглашайся! Нужно разбудить Ворона!
– Вот и разбуди, – хмыкнула Джефранка: страх почему-то ее оставил, зато пробудилось любопытство. – Что тебе мешает? Раз уж ты, нечисть, не можешь разбудить божество, то чего ждешь от смертных?
– Божество... – девчонка хихикнула и забормотала: – Ворон – божество... Он и не думал... Ему понравится, что он стал божеством... Наверное...
– Чего ты там лепечешь?! – вообще-то Джефранка услышала слова, но их смысл не дошел до сознания.
– Ничего! – щербатая Ишка растянула потресканные губы в подобии улыбки. – Ты видишь, какая погода стоит? А дальше будет только хуже. Лед, снег, снег, лед... Вы все умрете, а мне придется перебраться за Южные горы! А там люди до сих пор носят шкуры, у них оружие из камня, а дома из веток. С ними скучно... Не хочу отсюда уходить! А если дальше на восток идти, то там хорошие царства, да, но я в них в прошлые разы играла, надоело. Всем плохо будет, если Ворон не проснется.
Джефранка понимала все меньше. Из слов девчонки получалось, что плохая погода из-за Ворона, что дальше будет только хуже, и что разбудить его должен почему-то именно Виэльди... Кровь смерти еще какая-то...
Может, это все-таки сон?
– Почему сама не разбудишь Ворона, если так надо?! – спросила Джефранка.
– Не могу. Я не слабее его, но и не сильнее. А он таких, как я, не подпускает к себе. А из смертных только Виэльди может... – она вдруг прервала сама себя, уставилась то ли на живот, то ли на бедра Джефранки и выплюнула: – Жизнь... Нет, нельзя, слишком рано. – Джефранка опомниться не успела, как Ишка подлетела к ней, растопырила пальцы и на миг прижала к ее животу. Затем отошла и, улыбнувшись, проворковала: – Ну вот, теперь все хорошо.
– Что хорошо?..
– Все, – она подмигнула и требовательно-взрослым голосом спросила: – Ну? Я тебе многое открыла. Теперь соглашайся!
Джефранка долго молчала, наконец ответила:
– Он сам должен решить... Я могу только передать твои слова, но не стану настаивать, не стану убеждать.
– Глупая смертная! – хихикнула девчонка. – А ведь я могу убить тебя прямо сей...
– Моя княгиня! – донесся от замка голос Лакора.
Слава великим духам!
Ишка оскалилась, как хищный зверь, и процедила:
– Мы еще поговорим...
Ее глаза засветились холодным фосфорным огнем, а тело задрожало, растворяясь в воздухе. На мгновение мелькнули серебряные волосы, прекрасное лицо – и все исчезло.
Джефранка без сил упала на камни. Плечи, руки, пальцы тряслись, ноги казались чужими, она их едва чувствовала.
– Моя княгиня! – снова закричал советник. – Ты где?
– З-здесь, – пролепетала она.
Лакор не услышал. Пришлось собрать волю в кулак, справиться с онемевшим языком и все же воскликнуть:
– Я здесь! Помоги мне! Я... я ногу подвернула...
* * *
В подземелье пахло сыростью и крысиным пометом, каменные ступени узкой лестницы холодили ступни даже сквозь подошву ботинок. В грязно-желтом свете факелов темный силуэт каудихо казался размытым, будто призрачным. Звук шагов, усиленный гулким эхом, заполнял собою все пространство.
Джефранка шла позади Андио Каммейры и, в отличие от него, старалась идти как можно тише – на цыпочках. Она хотела бы стать и вовсе незаметной, невидимой, слиться со стенами, а вдобавок ненадолго оглохнуть и ослепнуть, чтобы не увидеть и не услышать «ювелира».
Вот незадача! Она всегда избегала смотреть даже на то, как секут нерадивых рабов и слуг, хотя это ну сущая ерунда, обыденность. Теперь же придется наблюдать за пытками...
Длинная лестница закончилась, и каудихо остановился, поджидая Джефранку. Она слегка помедлила, но все же спустилась и подошла к Андио Каммейре почти вплотную.
– Ты готова, княгиня? – спросил он.
– Вроде...
– Тогда идем.
Он повернул направо. Похоже, куда лучше Джефранки знал, в какой стороне подземелья держат главу гильдии – не иначе, заранее выяснил, а может, сам следил, как его запирали. С каудихо станется.
Коридор вывел в небольшое хорошо освещенное помещение. Посередине стоял низкий стол, а возле него в ожидании замерли три стражника: наверное, издалека заслышали шаги и, бросив игру в кости, приготовились встречать посетителей. При виде Джефранки и Андио Каммейры, они поклонились, а седой коротышка выступил вперед.
– Сиятельная княгиня, – пробасил он, глянув на нее и склонив голову в знак приветствия, затем перевел взгляд на каудихо и с таким же почтением сказал: – Доблестный каудихо талмеридов, рад тебя видеть.
– Проведи нас к главе гильдии ювелиров, – велела Джефранка. – И пусть туда же придет палач.
Что ж, Каммейра должен быть доволен: ее голос прозвучал уверенно, она ничем не выдала, что не в восторге от собственного приказа.
Лязгнул навесной замок, заскрежетал засов, скрипнула и отворилась тяжелая деревянная дверь. Стражник ступил внутрь, воткнул факел в кольцо на стене и посторонился, пропуская Джефранку и каудихо.