Дети стадной эпохи

Ню Сяоли еле сдержалась, чтобы не рассмеяться и, пряча улыбку, сказала:

– Зато работящий.

– А еще, – продолжала Чжу Цзюйхуа, – он мне не доверяет.

– Например? – спросила Ню Сяоли.

– Он прячет все деньги и только раз в месяц выдает мне и Сяохоу по двадцать юаней на мелкие расходы. На что может хватить двадцати юаней? В женские дни даже на бумагу-то не хватит. Не иначе как за скотину меня держит.

– Кто бы мог подумать, что такой плюгавый мужик окажется таким извергом, – вздохнула Ню Сяоли.

– А ты знаешь, почему он такой изверг? – спросила Чжу Цзюйхуа.

– Почему?

Чжу Цзюйхуа глянула на Сяохоу: поскольку билета на него не покупалось, тот все это время сидел у нее на коленях. Набегавшись по автовокзалу, в автобусе мальчик сразу уснул. Чжу Цзюйхуа приблизилась к самому уху Ню Сяоли и прошептала:

– Зная, что у тебя уже есть парень, я, так уж и быть, тебе скажу.

Ню Сяоли оторопело спросила:

– Что ты имеешь в виду?

Чжу Цзюйхуа так же шепотом сказала:

– У него по ночам ничего не выходит.

Ню Сяоли не сразу поняла, о чем она, и решила уточнить:

– В каком смысле?

– Если у мужика по ночам проблемы, днем он ведет себя как бешеный.

Ню Сяоли снова оторопела. С одной стороны, ей показалось, что у Чжу Цзюйхуа язык как помело, а с другой – что та просто быстро сходится с людьми и теперь считает Ню Сяоли за свою. Показывая на Сяохоу, Ню Сяоли поинтересовалась:

– Если у него проблемы, то как у вас появился он?

– Я пришла в эти края уже с ребенком, – ответила Чжу Цзюйхуа.

Смекнув, в чем дело, Ню Сяоли снова спросила:

– Но ведь вчера, когда Лао Синя бросили в реку, ты, не жалея себя, бросилась его спасать, как родного.

Чжу Цзюйхуа в ответ всплеснула руками и сказала:

– Да если бы я этого не сделала, он бы потом дож дался, когда вы уйдете, и бросил бы в реку меня!

Как говорится, у каждого свои проблемы.

– Даже подумать не могла, – вздохнула Ню Сяоли.

Чжу Цзюйхуа, посчитав, что та имеет в виду Лао Синя, поддакнула:

– Точно говорят: чужая душа – потемки.

Тут Ню Сяоли, словно опомнившись, спросила:

– Я уже два дня кое о чем размышляю.

– О чем?

– Когда Сун Цайся якобы вступила в брак, наша семья заплатила ей сто тысяч. Но ведь Лао Сы из деревни Сыцзячжай был готов заплатить ей сто сорок тысяч, почему же она обманула нас, а не Лао Сы?

– Лао Сы предлагал платить по частям, поэтому Сун Цайся и не согласилась, – объяснила Чжу Цзюйхуа.

Ню Сяоли понятливо кивнула. Оказывается, аферистка Сун Цайся все продумала заранее.

6

Когда Ню Сяоли с попутчиками добрались до автовокзала уездного центра, они не мешкая пересели на автобус до административного центра провинции. Но едва их автобус отъехал от уездного центра на десять с лишним ли, как весь транспорт выстроился в длиннющую очередь: на трассе был ремонт. Сидевший на руках у Чжу Цзюйхуа Сяохоу открыл глаза и стал смотреть в окно. Поглазев какое-то время, он принялся канючить, что хочет есть, тогда Чжу Цзюйхуа вытащила ему из сумки большую лепешку. Слопав лепешку, Сяохоу снова уткнулся в грудь Чжу Цзюйхуа и уснул. Когда автобус с горем пополам добрался наконец до города, был уже вечер. А когда троица пересела на городской автобус и прибыла на железнодорожный вокзал, тот уже весь был залит огнями. Ню Сяоли попросила Чжу Цзюйхуа достать из штанов четыреста юаней и, взяв деньги, оставила ее на привокзальной площади следить за вещами, а сама поспешила в кассовый зал, где встала в очередь за билетами. Среди поездов, которые отправлялись в административный центр провинции N, были высокоскоростной, скоростной, скорый и обычный. Чтобы сэкономить, Ню Сяоли решила купить билеты на обычный поезд, но когда подошла ее очередь, кассир сказала, что на сегодня все билеты на обычный поезд до административного центра провинции N уже распроданы. На следующий день билеты на обычный поезд еще были, но только стоячие, а билеты с местами можно купить только на послезавтра. Как говорится, время не ждет, стоячие так стоячие. Ню Сяоли купила два стоячих билета на обычный поезд, который отправлялся на следующий день в десять часов утра. Выйдя из кассового зала, Ню Сяоли нашла Чжу Цзюйхуа и почувствовала, что проголодалась. Пока они были в дороге, то так перенервничали из-за пересадок и пробок, что даже забыли пообедать. Ню Сяоли спросила Чжу Цзюйхуа, проголодалась ли она, та ответила, что проголодалась. Тут же запросил кушать и Сяохоу.

– Ты ведь кушал в дороге и не наелся? – спросила его Ню Сяоли.

Вместе с Сяохоу женщины подошли к ступеням привокзальной площади и присели. Чжу Цзюйхуа вытащила из сумки три больших лепешки, следом из мешка вынула лук-батун, разделила его на три части, и все трое стали есть лепешки вприкуску с луком. Пережевывая лепешку, Ню Сяоли чувствовала, что к концу дня та уже подсохла и стала резиновой – не в пример свеженькой лепешке, которую она ела утром. Ню Сяоли огляделась по сторонам. С южной стороны вокзала в ряд стояли лотки, где продавалась всякая снедь, чьи хозяева во все голоса зазывали покупателей. Ню Сяоли, показывая в сторону лотков, предложила:

– Пойдемте купим по чашке горячего супа.