Дети света

Еще до обеда того же дня Герд вместе со Стартой погрузился в очередной пикап и отбыл в учебную часть, которая находилась почти в дне пути от его воинской части, в которой по совместительству, теперь он это хорошо знал, размещался генеральный штаб Противостояния.

С Сандал он больше не виделся, чему был крайне рад, и из высших офицерских чинов ему тоже так никто и не попался, а ведь Герд весь издергался в ожидании того, что ему еще прилетит запоздалое наказание за дерзость. И он не успел попрощаться с Оником, потому что на момент отправки Герда тот был еще на дежурстве, а сам Герд понятия не имел ни того, где Оник дежурил, ни того, в чем это дежурство заключалось.

Сразу по прибытии выяснилось, что учебная часть подготовки солдат Противостояния находится полностью под землей и невидима для посторонних глаз. Пока Герд и еще несколько новобранцев спускались на грузовом лифте вниз, а потом петляли плохо освещенными тоннелями, он успел прикинуть, что это место больше походило на шахту, причем доколлапсового периода постройки, такими старыми и ржавыми выглядели все перекрытия и механизмы. Герд предположил, что повстанцы просто обнаружили и приспособили это подземелье для своих целей. Он поежился, находиться здесь было не очень-то приятно, и стало еще труднее дышать. Воздух, вопреки его представлениям о прохладе и свежести пещер, был тяжелым – Герд буквально чувствовал его вес – и спертым.

Это место разительно отличалось от воинской части и штаба, которые размещались на развалинах индустриального города прошлого. Заняв собой целый фабричный поселок со всем его множеством пристроек, складов, жилых помещений и лавок, которые каким-то чудом почти не пострадали со времен коллапса, даже стекла местами устояли, часть, с одной стороны, подвергалась опасности быть раскрытой и уничтоженной Врагом, как называли в Противостоянии Бабил, а, с другой стороны, сейчас Герд был несказанно рад, что большую часть своей службы в рядах сопротивления он все-таки проведет на земной поверхности, а не под ней. Видимо, подумал он, и в генштабе посчитали, что моральный дух солдат поважнее будет некоей гипотетической возможности обнаружения, по крайней мере, в долгосрочной перспективе.

А больше думать Герду во все последующие дни особенно и не пришлось. Ни о том, куда он попал, что ему делать и что вообще с ним будет дальше, ни о том, что сталось с Олвой. Весь следующий месяц для него превратился в одну бесконечную изнурительную пытку. Со следующего же утра у него начались подготовки всевозможных видов – общая физическая, тактическая и специальные: боевая и огневая. Причем, по особому распоряжению генерал-полковника, Герд занимался по ускоренной программе.

Подъем по звонку в шесть утра и понеслось по кругу. Быстро одеться и заправить кровать. Заправить кровать дело нешуточное – кучу требований соблюсти надо. Табурет должен стоять ровно посередине между двумя соседними койками, полотенце должно висеть с левого краю, в трех сантиметрах от него, и быть разглажено. Простыни, две штуки, для проверки их наличия – как будто их можно было бы употребить куда-то еще помимо прямого назначения. Подушка взбита, одеяло натянуто.

После проверки внешнего вида солдата и его кровати на предмет соответствия уставу по расписанию шел завтрак. Завтрак был хорошим, плотным. Чего было не отнять, так это того, что кормили в Противостоянии замечательно. Местные повара готовили, конечно, не так вкусно, как Олва, но продукты все до единого были лучшего качества, чем те, которыми Герд привык питаться большую часть свой жизни в Бабиле. И это его удивляло, ведь, казалось бы, в распоряжении государства было намного больше ресурсов, а значит, и качество пищи должно было быть выше. В теории. Практика же показала иное.

После завтрака начинались тренировки. Герд бегал, прыгал, ползал на пузе, карабкался на стены, приседал, подтягивался, кувыркался и чего только ни делал вплоть до самого обеда, затем тренировки возобновлялись, но уже с оружием или в спарринге. После ужина шли лекции по тактике. Отбой в десять вечера. На сон отводилось ровно восемь часов до следующего подъема. А на следующий день все повторялось сначала.

Дружно нелюбимая всеми солдатами общая физическая подготовка начиналась всегда одинаково – с бега. Командир взвода, в который угодил Герд – «Да что ты будешь делать, опять женщина!» – гоняла их самозабвенно. Видимо, бег вообще был ее любимым занятием, ибо она никогда не уставала повторять: «Бег – основа физической подготовки любой армии любой страны любой эпохи» и «Бег – основа тренировки дыхания и выносливости».