Дети Велеса

Несколько раз дорогу, не обращая на людей особого внимания, неторопливо пересекали дикие животные. Зверьё здесь, похоже, непуганое и, как видно, не агрессивное. Но тот экземпляр местной фауны, что повстречался чуть дальше, выглядел чересчур воинственно, и по поводу его намерений сомневаться не приходилось. Прямо посередине проезжей части стоял мощный крутобокий бык. Налитыми кровью глазами он разглядывал приближавшуюся четвёрку с шагавшим впереди Медяником и, судя по всему, не собирался уступать дорогу. Кони встали сами, ощущая исходившую от него угрозу. Огромные, изогнутые вперёд рога, способные нанизать лошадь, начинались далеко от своих острых концов, выходя толстенными трубами из широколобой головы, покрытой ещё и естественной роговой бронёй. Бык не двусмысленно наклонил голову, направив свое оружие на потенциальных противников. Вероятно, здесь была его территория, и он собирался её защищать.

Видя, что пришельцы никак на него не реагируют, рогатый монстр боднул воздух, оглушительно заревел и несколько раз ударил копытом в асфальт. Изданные звуки сотрясли тишину и затухающим эхом унеслись далеко за пределы лесопарковой зоны.

– Что будем делать? – Вопрос Михайлика был задан скорее лишь для проформы. Сам он в это время, не дожидаясь ответа, отвязал тяжёлое копьё, которое взял в левую руку, а меч в правую.

Юнос уже натягивал на лук тетиву, справедливо заметив, что таких врагов лучше бить на расстоянии. Стас был полностью с ним согласен, добавив, что чем больше это расстояние, тем лучше, и, тоже взяв лук, открыл тул со стрелами. Аркаша и Медяник достали мечи, выглядевшие безобидными игрушками в сравнении с мощью противостоящего им зверя, которому их оружие вряд ли могло причинить какой-либо существенный вред.

Люди продолжали стоять на месте, от чего бык свирепел всё больше. До этого ему достаточно было пошуметь и продемонстрировать свою силу, чтобы прогнать чужаков, посмевших нарушить его границы, но эти… Что ж, они сами напросились. Легко, словно массивное тело не весило нескольких тонн, бык прыгнул вперёд, сразу набирая сумасшедшую скорость. От его тяжёлой поступи затряслась земля. В армии Стасу доводилось проходить обкатку танками, когда солдат, вжимаясь в небольшой окоп, пропускает грозную боевую машину над собой, потом поднимается и бросает гранату в расположенный за башней моторный отсек. Он хорошо помнил свой страх и трепет перед накатывающей на него грохочущей бронёй, чувство, что она тебя непременно вдавит в трясущуюся и осыпающуюся землю, жгучее желание выскочить из окопа и бежать без оглядки, всё равно куда, лишь бы подальше от лязгающих гусениц. Сейчас ощущение было то же, но обкатку танками он давно прошёл.

Пырёв спустил тетиву одновременно с Юносом. Их стрелы прошли точно между бычьих рогов, врезались в лобовую броню и с треском сломались, разлетаясь в щепки. Ну, точно – танк! Две следующие стрелы застряли в груди зверя, не причинив ему никакого вреда; по крайней мере, внешне на его здоровье это никак не отразилось. Складывалось впечатление, что он их даже не почувствовал, продолжая без помех работать мощными мускулами.

Промазать в необъятную тушу не смог бы даже новичок. Непрерывно, одна за другой в неё втыкались острые стрелы, но эффект от них, как мёртвому припарка. И когда Михайлик уже готовился взять быка на копьё, случилось невероятное. Сверху на бегущего с бешеной скоростью монстра свалилось тело куда крупнее, намертво пригвоздив его к земле, придавив так, что туловище рогатого чудовища раскаталось в плоский блин, беспомощно сучивший разъехавшимися в стороны ногами.

На быке восседал живой дракон, представший во всей своей могучей красе к неописуемому восторгу Аркаши и Стаса, впервые воочию узревших сказочное существо, сведения о существовании которого никогда и никем не признавались достоверными. Однако дракон-то вот он, перед глазами, хоть сказки всё же немного привирали с описанием его внешности. Голова всего одна, а не три в отличие от стереотипа. В остальном дракон именно такой, каким его и представлял себе Стас: огромная рептилия с перепончатыми крыльями на спине, длинным змеиным хвостом и двумя парами когтистых лап. На задних лапах он стоял, а передними пользовался как руками. Одной из этих рук он подцепил на когти пойманного быка, достал его из-под себя, поднес беспомощно трепыхавшееся и жалобно блеющее тело к морде, повертел перед глазами, рассматривая со всех сторон, и вдруг дыхнул пламенем. Бедное животное последний раз истошно заверещало, дёрнулось и тут же затихло, окутанное огнём. Через мгновение в когтях дракона была дымящаяся, хорошо прожаренная тушка, покрытая спёкшейся корочкой. Он тут же отправил её в пасть. Кажется, для него это был деликатес, так как дракон тщательно жевал, хрустя перемалываемыми косточками, прикрыв глаза и мурлыча от удовольствия.