Дети Велеса

Вначале приходилось тяжело. Привыкшие к одиночным поединкам сельские мужики не понимали, зачем их заставляют маршировать в ногу, держать равнение, соблюдать интервал и дистанцию, считая, что гурьбой сподручнее схлестнуться с нежитью, а дальше всё будет зависеть от умения владеть мечом, солдатского счастья и божьей милости. В лагере начали роптать. Недовольные высказывания звучали всё громче. Их смысл сводился к одному:

– Не для того мы на княжий зов явились, чтобы в бессмысленной ходьбе ноги сбивать, а чтобы с нежитью биться и не пустить её на землю нашу. Долго ишо нам тут шагать? Когда на нежить поведут? Мы и так знаем, как с нею управляться. Чай не впервой.

Тогда Стас решил устроить показательный учебный поединок. Отобрал для этого сотню солдат, у которых лучше других получалось держать строй, поскольку начал тренировать их первыми, вручил щиты и деревянные палки вместо копий, объяснил задачу и вывел против почти пятисот добровольцев, вооружённых точно так же, изъявивших желание испытать на прочность его нововведение. Они заняли позицию в проходе между палатками. Пырёв тоже взял щит с палкой и встал в одну из шеренг в центре миниатюрной коробки. Для того чтобы победить в этом единоборстве, нужно было всего лишь заставить соперника отступить в конец площадки или рассеять его, убрав с ристалища.

Подчиняясь командам Стаса, его сотня сплочённо маршировала навстречу столпившимся на другом конце прохода воинам. Те вопили, смеялись и свистели, кичась численным превосходством, заранее уверовавшие в победу над небольшой по сравнению с ними командой соперников. От фаланги между тем доносились только чеканная поступь и гортанные команды сотника:

– Раз! Раз! Раз, два, три! Левой! Левой! Раз, два, три!

Неорганизованная толпа взревела и, размахивая палками, ринулась в бой. С оглушающим криком пять сотен людей врезались в ровные шеренги наступавших. Палки ударили в доспехи и щиты, раздался треск ломаемой древесины, но фаланга выстояла, хоть и замедлила шаг. Зато налетевшая на неё куча людей начала распадаться. Кого свалила выставленная палка, кто отлетел от щита, подпёртого корпусом, но большинство устояло. Теперь, пытаясь продавить строй, они всё равно пятились, не понимая, почему это им не удаётся пробить даже первую шеренгу. Уперев свой щит в спину впередиидущего, чувствуя такое же поддерживающее давление сзади, Стас прокричал:

– А ну, дружно! Ии рраз! Ии рраз! Ии рраз!..

С каждой его командой фаланга делала шаг вперёд, протискиваясь сквозь хаотично сопротивляющихся соперников, которые продолжали отступать, постоянно теряя выталкиваемых за пределы площадки людей. Так шаг за шагом, не понеся ровным счётом ни одной потери, сотня Пырёва преодолела весь путь до условной финишной черты, вытеснив за неё окончательно деморализованного условного противника. Под впечатлением этой победы, когда небольшое, но хорошо организованное подразделение одолело силу, в пять раз превышающую по численности, недовольные роптания в лагере поутихли. С тех пор мужики стали более серьезно относиться к строевой подготовке и старательно чеканили шаг на вытоптанном поле, превращённом в импровизированный плац.

Обучать вновь прибывших ходить строем и в ногу Стас поручил Башке. Тот в своё время хоть и откосил, что называется, от армии, благодаря своей чрезмерной изворотливости, но до сих пор помнил школьные тренировки перед февральскими смотрами строя и песни, и теперь с энтузиазмом возмещал весь накопившийся, пусть и небогатый опыт на оказавшихся в его подчинении полных неумёх. К тому же он имел прекрасную возможность понаблюдать за тем, как это проделывал Стас, а уж в искусстве подражать равных Аркаше не было. Он обучал новобранцев лишь передвигаться строевым шагом, сохраняя при этом коробку. Начинал с замедленного темпа, постепенно доводя до нормального. Получалось неплохо. Вершиной мастерства его учеников считалось умение перестраиваться на месте и на ходу. Для начала этого было вполне достаточно.

Через неделю муштры подготовленная в строевом отношении сотня попадала в руки Стаса, который приступал к отработке приёмов с оружием и маневрирования на поле боя. Сначала отдельно, потом по мере оттачивания навыков присоединял сотню к общей фаланге, с удовлетворением отмечая, что та выросла ещё на сто человек.

Все тренировки неизменно проходили под покровом Силы землян. А как иначе, ведь в реальном бою так и будет. Дискомфорт, который поначалу испытывали солдаты от полного отсутствия магических способностей, медленно, но уверенно уступал место приобретённым навыкам. А те, в свою очередь, доведённые до автоматизма, уж точно никогда не подведут, как знал Пырёв по собственному опыту. Потому и не жалел ни себя ни людей. Разбив войско на две фаланги, он снова и снова заставлял их сталкиваться друг с другом, сражаясь в учебных поединках. Умения закреплялись, оттачивалось мастерство. Сейчас подготовку большинства солдат он мог бы признать удовлетворительной. Это значит, они не погибнут в первые же секунды столкновения с врагом.