Дети Великого Шторма

– Нет, не стоит, просто дайте мне угол, где можно прикорнуть, и теплое одеяло – только и всего! Благодарю заранее… – Отвернувшись, она добавила еле слышно: – Будь любезна, надо же. Со мной так не разговаривали. Камэ, то! Камэ, это! Будь любезна, х-ха…

Хоть эта тирада предназначалась для капитанских ушей, Эрдан тоже ее расслышал и счел необходимым вмешаться.

– У нас есть свободная каюта, – сказал он, – а уж лишнее одеяло всегда найдется.

Крейн пожал плечами – дескать, делай что хочешь. И ушел к себе.

– Самовлюбленный негодяй! – пробормотала Камэ, проследив взглядом за его удаляющейся фигурой. – Мерзавец! И ведь совсем не изменился, надо же…

– Ты с самого начала знала, кто он такой, – заметил мастер-корабел.

– Знала, конечно… – Она вздохнула. – Эрдан, ты составишь мне компанию? За все эти годы о вас ходило столько слухов! Просто не терпится узнать, что из них правда.

Корабел заверил ее, что с удовольствием расскажет о случившемся за время ее отсутствия, хоть на это и уйдет вся ночь, на что Камэ с кокетливой улыбкой отозвалась:

– Знаю, в твоем возрасте на сон тратится гораздо меньше времени, чем обычно!

– Ты тоже ничуть не изменилась, Паучок.

Вскоре они уже сидели в каюте. Картограф закуталась в одеяло так, что наружу высовывался лишь кончик носа. Пар от чашки со смесью вина, меда и перца поднимался, рисуя в воздухе фигуры морских чудовищ. Камэ, шмыгая носом, спросила:

– Ну, расскажи мне, кто такая эта девчонка?

Вопрос был задан нарочито безразличным тоном, а потом она опять чихнула. Эсме избавила бы ее от простуды в два счета, подумал Эрдан.

– Гм… Камэ, ты уверена, что хочешь с этого начать? Она на борту совсем недавно… где-то два месяца, наверное. Ничего такого за это время не случилось.

– Да? – Из-под одеяла послышался смешок. – Проклятье. На днях в таверне один моряк клялся и божился – дескать, Крейн заполучил в целители саму святую Эльгу. Она одним прикосновением возвращает людей с того света, приращивает оторванные конечности и так далее… Это, по-твоему, «ничего такого»?

Эрдан обомлел. Он знал, что слухи будут распространяться быстро, но подобной скорости не ожидал бы никто. Выходит, о воскрешении Кузнечика и впрямь уже сочинили легенду? Вряд ли Эсме понравится, что ее считают воплощением Эльги, а ведь где-то через полгода легенда обрастет такими подробностями, что просто держись.

– Так было или не было?

– Когда увидишь юнгу со шрамом на шее, – сказал Эрдан, вздохнув, – представь себе рану, которая зияла на месте этого шрама. И сделай выводы.

– Вот как… – Картограф снова чихнула. – Что ж, это ценное… приобретение. Когда брат о ней узнает, обязательно захочет отобрать, помяни мое слово.

Мастер-корабел поморщился: «отобрать» звучало так, словно целительница – дорогая вещь или редкое животное. Камэ с годами ничуть не утратила уверенной наглости, которая не раз приводила к беде, но все-таки сейчас он вынужден был признать ее правоту. Когда слухи дойдут до Лайры Отчаянного, короля Окраины, он во что бы то ни стало захочет увидеть Эсме, а потом… Впрочем, отобрать ее Крейн не позволит. А вот если Лайра попытается переманить целительницу, события могут принять совершенно неожиданный оборот.

– Эрдан, не томи душу! Где вы раскопали это тщедушное сокровище?

– Ладно, – проговорил мастер-корабел. – Слушай…

И он рассказал Камэ обо всем, что произошло с момента появления «Невесты ветра» в тейравенской гавани. Камэ слушала очень внимательно, не перебивая. Известие о смерти Велина заставило ее погрустнеть – они были добрыми друзьями в те времена, когда ее связывала с «Невестой ветра» прочная золотая лента. Когда речь зашла о новом путешествии на юг, он ждал взрыва эмоций, но Камэ сохраняла спокойствие. Дойдя до описания карты, Эрдан чуть помедлил в ожидании – не остановит ли его капитан? «Невеста» молчала, исподволь ~прислушивалась~ к его рассказу; рассеянный взгляд Крейна ощущался будто сквозь сон – иного дозволения корабелу не требовалось. И все-таки о самом главном, об «Утренней звезде», он не рассказал. «Древнего сокровища» для Камэ оказалось вполне достаточно.

– Собственно, мы направлялись в Кеттеку, чтобы поговорить с тобой, – проговорил он с виноватым видом. – Как раз об этой карте…

Картограф сидела в одеяле, словно рак-отшельник, кусала губы, хмурила брови. Борьба, которую она вела сама с собой, отчетливо читалась по лицу, и Эрдан гадал: что победит – профессиональный интерес или… нечто другое. Наконец она спросила:

– Ну?

– Кристобаль собирался спросить тебя, какой из трех маршрутов выбрать – Тодзан с его Меррским котлом, море Кракена или пролив Сирен. В этой части архипелага мы в прошлый раз не были, поэтому… Хм, собственно, мы начинаем все заново. Словно и не прошло столько лет.

– Для него, может, и не прошло, – проговорила женщина язвительным тоном: каждое ее слово источало яд. – Ладно. Если завтра наш пламенный капитан будет в настроении, скажи – я посмотрю, что это за карта…

Она зевнула.

– Ох, кажется, я переоценила свои силы!

«Наш капитан, говоришь? Ну-ну…»