Дети Великого Шторма

Лайра все еще удерживал ее руку и пристально смотрел в глаза, поэтому не успел никак отреагировать, когда ладонь целительницы охватило золотистое сияние. Это длилось всего мгновение, после чего она сказала:

– Вот. Сделать как раньше я не смогу, но… не будет так сильно болеть.

Король недоверчиво взглянул на свою кисть, шевельнул пальцами – и его лицо осветила внезапная радость, а Эрдан понял: вот теперь идея переманить целительницу к себе овладела им без остатка. Лайра тем временем снова перевел взгляд на Эсме и низко поклонился, чем сильно смутил девушку.

– Везучий сын кракена… – Это относилось уже к Крейну, который тщетно старался спрятать довольную улыбку. – Ничего, до нашей следующей встречи я что-нибудь придумаю.

– Заступница в помощь! – сказал магус и вдруг хлопнул себя по лбу. – Ох, забыл! Нынче ночью перед штормом мы видели отряд мерров, и…

– Я тоже их видел, – перебил Лайра, вновь делаясь очень серьезным. – Думаешь, я попросил бы тебя остаться только из-за каких-то черных фрегатов? Кстати, заметь – я прошу об этом в третий раз за день…

– Прости, друг. Ты справишься без меня.

– Ну да, понятное дело… – проворчал Арлини. – Хорошо. Счастливого пути, старый пират! И не забудь – ты обещал навестить меня, когда будешь возвращаться!

– Не забуду, – вздохнул Крейн. – Удачи, величество!

Фрегаты разошлись, и каждый пошел своей дорогой.

Крейн стоял на корме, замерев в глубокой задумчивости, а Эрдан, заметив неподдельный интерес во взгляде, которым Эсме следила за удаляющейся «Луной», сказал:

– Кстати, Камэ – его сестра.

– Да? – удивилась девушка. – Не очень-то они похожи…

– Если появится шанс узнать их обоих получше, ты убедишься, что первое впечатление обманчиво. Я могу поведать о них много интересного, если тебе интересно.

– Очень интересно, – с улыбкой сказала Эсме. – И нам ведь все равно нечего делать.

Эрдан начал свой рассказ и за следующие десять дней, на протяжении которых им обоим по-прежнему нечего было делать, успел поделиться с любознательной целительницей многими историями. Кроме, разумеется, двух самых интересных историй – своей собственной и Кристобаля Крейна.

* * *

Эрдан каждое утро начинал с осмотра средней мачты, убеждаясь, что растет она весьма быстро. Спалось ему плохо: для того чтобы воссоздать недостающую часть тела, «Невесте» нужно было усиленно питаться – и она ~пела~, призывая корм, а ночью это слышалось особенно отчетливо. Мелкая и крупная рыба косяками шла в пасть фрегата, не сопротивляясь, и кораблю оставалось только переварить добычу. «Невеста» намеревалась съесть не больше, чем нужно, но аппетит у нее был отменный. Поэтому в своих снах Эрдан то превращался в рыбу и тупо плыл в бездонную тьму огромной пасти, то сам становился фрегатом и поглощал несчастных рыб сотнями.

~~~

Зато им не приходилось заботиться о пропитании: оглушенную ~песней~ фрегата рыбу можно было ловить в любых количествах. Велин даже мрачно пошутил, что, будь у нее руки, она сама бы себя потрошила и добровольно укладывалась на сковороду. Дня через три целитель и Унаги начали изнывать от безделья и придумали себе занятие – осматривать пещеры вдоль берега в надежде найти там «что-нибудь интересное».

Эрдану было не до них.

Он с тревогой наблюдал за Кристобалем, который то лежал без движения, уставившись перед собой пустым взглядом, то бредил. Корабел старался не слушать, но все равно узнал во всех подробностях историю о том, как десять лет назад последнему из рода Фейра удалось спастись. Она надолго лишила его сна.

И еще он никак не мог забыть того, что случилось совсем недавно.

…Магусу хватило одного удара, чтобы обрубить остатки мачты. «Невеста» издала глухой рык, а сам он упал навзничь. Тут Эрдан вспомнил кое-что и похолодел.

– Веревки, быстро! – заорал корабел. – Немедленно!

Наверное, на миг к нему вернулся командный голос, потому что Унаги тотчас сиганул в трюм. Веревками, которые он принес, Эрдан связал магусу руки за спиной и ноги, а оторванным от собственной рубашки рукавом кое-как завязал глаза. Велин и Унаги оторопело за ним наблюдали, а потом целитель спросил неестественно спокойным голосом:

– Что ты делаешь, а?

– Сейчас вы все поймете, – ответил Эрдан, у которого от страха тряслись поджилки. Как же он мог забыть? Магус ведь предупредил его, что есть особые правила. «Заступница, да мы сейчас куда ближе к смерти, чем ночью!»

Лежащая на палубе фигура вздрогнула. Казалось, Кристобаль пришел в себя, но Эрдан не двинулся с места и знаком приказал остальным не шевелиться. Магус несколько раз дернулся, проверяя на прочность веревки, потом изловчился и встал на колени. Его голова была низко опущена, взъерошенные волосы закрыли лицо – и поэтому, когда раздался смех, они не сразу поняли, что смеется именно он.

Тихо, хрипло и зловеще.

– Догадался все-таки, – послышался глухой голос, совсем не похожий на Кристобаля. Эрдан попятился. – Отпусти! Отпусти меня сейчас же!