Дети Великого Шторма

Он по-прежнему стоял спокойно, ничем не показывая страха. Чудовище не ответило, но подняло лапу, на конце которой начало расти утолщение, похожее на неплотно сжатый кулак. Крейн повторил это движение – огненный шар стал больше, и ночной гость отпрянул.

– А-а, так ты знаешь, что это опасно… – негромко проговорил Крейн. – Любопытно.

Он шагнул вперед, и чудовище отступило. Магус усмехнулся и занес руку для удара, как вдруг…

– Прекратите! – воскликнул незнакомый голос – странный, с незнакомым акцентом. – Стойте, не надо!

Крейн замер, но пламенный шар не исчез. Они наблюдали за чудищем, затаив дыхание: тварь застыла, словно вросла в землю.

И тут Эрдан наконец-то понял, что еще, кроме клубка змей, напомнило ему странное создание.

Корни, древесные корни…

Воспоминание повлекло за собой другое, очень старое, – открытая книга, рисунок на странице: человек, подобный дереву… или наоборот? Это была древняя магия, подвластная роду небесных детей, меньше других интересовавшемуся властью, землями и славой. Магусы из этого клана когда-то предпочитали жить под открытым небом, питаться тем, что им дарила природа, и из ее же даров делать себе странную одежду. А природа была к ним щедра.

«Но ведь это происходило давным-давно. Теперь они стали совсем другими…»

– Какая неожиданность! – хмыкнул Крейн. – Древесный голем, надо же… А я-то думал, клан Жаворонка больше не способен на боевую магию!

На груди голема – там, где у человека расположено сердце, – появилось отверстие. Из него выбралась худощавая фигурка и, рискуя переломать себе руки и ноги, спрыгнула на песок с довольно внушительной высоты. «Внушительной для человека», – мысленно поправил сам себя Эрдан. Тот, кто прятался в груди голема, человеком не был.

Точнее, не была.

– Кто вы такие? – Ее голос звучал бы мелодично, если бы не жесткие интонации. Впрочем, где-то глубоко под ними скрывался страх, поскольку у дерева в противостоянии с огнем мало шансов, и незнакомка это прекрасно понимала. – Откуда взялись?

Она смотрела Крейну в глаза, безошибочно определив в нем не только защитника всех остальных, но и главного. Это не мешало Эрдану ее рассматривать – тем более что света хватало. Незнакомка была высокой и стройной, совершенно белые волосы ниспадали ей на плечи, и каким-то образом она выглядела одновременно очень молодой и древней. Ее одежда поражала воображение: балахон, словно сплетенный из стеблей какого-то растения – местами попадались и листья, – перехваченный на талии веревкой. Нечто, показавшееся корабелу брошью, тут же взлетело, осыпая с крыльев белесые чешуйки.

Ночной мотылек…

– Кто вы? – требовательно повторила незнакомка. – Что вам нужно на священном острове?

– Мы простые путешественники, – ответил магус и опустил руку; пламя угасло, хотя совсем не исчезло.

– Простые путешественники? – она рассмеялась. – Считаете меня полной дурой? Думаете, я поверю, что…

– Нет, не думаем, – перебил Крейн. – Но кто ты такая? Разве люди и магусы не покинули все острова в этой части мира, как того требовал договор с меррами?

Она чуть помедлила, испытующе глядя на магуса, а потом удостоила взглядом и его спутников.

– Мой род жил здесь задолго до самой первой войны, не говоря уже о каком-то там договоре с меррами – их на самом деле было очень-очень много, и все рано или поздно нарушались. Похоже, вы и впрямь ничего не знаете о месте, в котором оказались… Это ваш корабль? Такой маленький…

– Но нас всего семеро, – осторожно проговорил Кристобаль. – Здесь кто-то еще живет?

Она не ответила, словно не расслышала, и шагнула к Эсме. Целительница испуганно вздрогнула, но нашла в себе силы не отстраниться. Женщина из клана Жаворонка очень долго ее рассматривала, прежде чем сказать:

– Когда-то нас было много… – Она помолчала. – Мы служили Госпоже. Теперь я осталась одна.

В ее голосе прозвучала жгучая тоска.

– Я уже давно одна… – вдруг прибавила она, хотя никто об этом не спрашивал, и всем стало понятно: это «давно» и впрямь длилось очень и очень долго.

– Ты не хочешь назвать нам свое имя? – спросил Эрдан, осмелившись заговорить без разрешения капитана.

Женщина взглянула на него, словно увидела впервые.

– Рейя… – Она поморщилась, словно произносить собственное имя было неприятно.

Корабел посмотрел в глаза своему ученику и постарался, чтобы его мысль прозвучала внятно и однозначно: «Ты не посмеешь спрашивать о Госпоже сейчас». Крейн все понял и еле заметно пожал плечами, хотя в его глазах горел огонь нетерпения, который было непросто скрыть. Эрдан чувствовал себя очень странно; эта женщина казалась хрупкой, словно давным-давно высушенный между страницами книги цветок или крыло бабочки, – одно неосторожное прикосновение могло ее уничтожить. Ему вдруг захотелось оберегать ее от всех, включая и Кристобаля.

Магуса вознаградили за покорность весьма неожиданным образом.

– Здесь уже много лет никто не бывал, – сказала Рейя. – Я даже решила, что про остров совсем забыли, но Шторм смилостивился. Вы ведь пришли, чтобы разгадать загадку Госпожи, так?

Крейн сжал кулак, и пламя с шипением погасло.

– Видимо, да, – ответил он в темноте.