Дети Великого Шторма

Возле причала «Невесты» собрался, кажется, весь порт, и оттого Сандер не смог сразу увидеть, что произошло: над толпой виднелись только мачты фрегата, и с ними как будто ничего особенного не случилось. Он завертелся на месте, и тут Бэр, опять фыркнув, отодвинул его в сторону и двинулся вперед с неумолимостью чугунного утюга, расталкивая людей широченными плечами. У входа на причал пятеро блюстителей стояли плотной шеренгой, но лица у них были бледные и растерянные. Один вскинул руку в белой кожаной перчатке.

– Стойте, – сказал он, устремив на Сандера взгляд, который, видимо, считал грозным, но на самом деле в его глазах плескалась паника. – Мы ждем главу таможенной службы. Это дело государственной…

Страж что-то еще говорил, но матрос-музыкант его уже не слушал. Он молча шагнул вперед, не сводя взгляда с «Невесты ветра», и, наверное, что-то в его лице отразило всю глубину и силу чувств, с которыми лучше не связываться. Страж умолк и отодвинулся, пропуская всех матросов, столь же потрясенных увиденным, как и Сандер.

Под верхней палубой фрегата появился ряд… окон. Он не знал, чем еще могли быть эти квадратные отверстия с ровными, но как будто облитыми густой черной жидкостью краями. Для чего они? И каким образом возникли?

Он прислушался: ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

– Она снова переделала себя, – негромко проговорил Кай, с мучительно сморщенным лицом рассматривая «Невесту». – Но провалиться мне на дно, если я понимаю зачем.

Сандер, не отвечая, взбежал по трапу на борт фрегата и там едва не налетел на Фейру. Капитан стоял к нему спиной, протянув руку вперед – к Эсме. Ладонь целительницы, чьи глаза были закрыты, замерла над его запястьем.

– Что тут произошло? – резко спросил Сандер, и где-то в глубине души внутренний голос удивленно отметил: «Ого…»

Фейра медленно повернулся и смерил его взглядом.

– Отправляйся к Рейнену, – сказал феникс ровным голосом. Его лицо было, как теперь понял Сандер, серым от боли и смертельной усталости. – Скажи ему, что я готов перейти ко второй части нашего плана. Он знает, о чем речь.

– Я тоже хочу узнать, – ответил Сандер, не двинувшись с места. – Ты причинил ей боль? Ты ее искалечил? Снова? Зачем, зачем ты это сделал?

На этот раз во взгляде Фейры промелькнуло смутное подобие изумления. Он покрутил запястьем, словно проверяя, все ли в порядке, потом шагнул чуть в сторону, рассматривая Сандера так, чтобы солнце не светило прямо в глаза. Матрос-музыкант, для которого ~песня~ звучала не переставая, всей кожей ощутил, как нити снова изменились, сделались толще, налились силой. Фрегату действительно было больно – теперь в этом не осталось сомнений. Но вместе с обновлением нитей пришли и угрызения совести: через считаные мгновения ему захотелось разорваться пополам, чтобы одна половина побежала выполнять приказ капитана, а другая – осталась выяснять отношения.

– Так-так, – пробормотал Фейра. – Кай, ступай к Рейнену. Ты понял, что надо сказать?

– Да, капитан, – донеслось откуда-то сзади.

– Гвин и Ролан, займитесь проверкой такелажа. Сегодня ночью нам предстоит небольшой… военный поход. Будет много новых лиц, временно – впрочем, если среди них найдутся достойные, возьмем в команду по-настоящему. Бэр, можешь пока им помогать, но вскоре мы отойдем от этого причала и встанем у другого, где надо будет поднять на борт кое-что тяжелое, и ты весьма пригодишься. Сандер… идем со мной.

И феникс двинулся в сторону своей каюты. Сандер бросил взгляд на Эсме, сам не зная, чего ждет от нее. Целительница застыла, скрестив руки на груди, явно чем-то расстроенная. Он вдруг сообразил, что не видел ее после вчерашнего происшествия, даже не попытался узнать, как она себя чувствует. От новых угрызений совести явственно повеяло сыростью и гнилью из колодца в его душе.

– Идем! – сердито крикнул Фейра.

Сандер повиновался.

В капитанской каюте, как и везде на фрегате, было пусто. Феникс подошел к окну и молча стоял там, повернувшись спиной к своему мятежному матросу. «Мятежный? – подумал Сандер. – Это я-то мятежный? Уж скорее – мятущийся».

Но что-то правдивое в этом слове было.

– Ты слышишь какие-нибудь изменения в… песне? – спросил наконец Фейра.

Сандер покачал головой, потом спохватился и ответил хриплым голосом:

– Нет. А должен?

Феникс вздохнул, по-прежнему глядя в окно.

– Я снял запрет на звездный огонь, – проговорил он таким спокойным тоном, словно речь шла о запрете на ввоз или вывоз из Росмера какого-нибудь печально известного товара. – Не совсем понимаю, каким образом мне… нам, потому что Эсме мне помогла… каким образом это удалось, но результат налицо. Теперь мы можем взять Землю тысячи огней штурмом, расправиться с Кармором и покончить со всей этой историей с компасом и «Утренней звездой». Финал близко, Сандер.

Матрос-музыкант моргнул. После первой фразы он ничего не расслышал.

– З-запрет на… звездный огонь?