Дети войны [СИ]

— Подросла, — пожал плечами Лукаш. — Она в этом году окончила Шармбатон… Да, я знаю, что Кроненберги — один из самых влиятельных родов Швейцарии, хотя и не слишком древний, но не думаю, что Арабелла придётся тебе по душе, Фридрих. Уже сейчас у неё айсберг вместо сердца, а огня — ни капли. Хотя красавица, не спорю.

— В любом случае, вечером посмотрим, — произнёс Фридрих, которого этот разговор начал утомлять. — А сейчас я бы предпочёл пообедать — с утра не ел ничего.

— Точно, ты же ещё был у себя в Департаменте, так? Какую тебе предложили должность?..

За обсуждениями событий последних двух лет и новостей приятели скоротали время до шести часов. Едва часы закончили бить, в гостиной, где расположились молодые люди, появился эльф и с поклоном сообщил, что ужин подадут через час, и что баронесса просит Фридриха прийти в трапезную пораньше.

— Передай баронессе, что я приду, — распорядился Фридрих, про себя подумав, что с куда большим удовольствием бы сейчас сел за штудирование прессы, чем тратил время на затеянном матерью приёме.

В этот вечер в роскошной трапезной горели все свечи, заставляя дополнительно блестеть золотые элементы отделки и пустые пока тарелки и приборы на столе. Окна же, за которыми простиралась долина и горы, Дитлинд безжалостно приказала занавесить шторами.

— Фридрих! — воскликнула мать с придыханием и протянула руки к нему; с места, впрочем, она не сдвинулась. — Как я скучала по тебе, мой дорогой!

— Как и я по вам, матушка, — произнёс Фридрих, легко скрыв сарказм. Теперь контролировать голос не было для него чем-то трудным.

Мать расцеловала его в обе щеки и взяла за руку.

— Про своё путешествие ты нам расскажешь за столом, — сказала она. — Твой отец будет позже, гости же пока ожидают в гостиной. Ты готов их приветствовать?

Раньше бы Фридрих непременно бросил: «А у меня есть выбор?». Сейчас же спокойно сказал:

— Если вы считаете, что пора, — он научился говорить сдержанно даже с грязнокровками («маглорождёнными», сотрудник Министерства магии обязан быть корректен) — неужто не стерпит собственную мать и её приятельниц?

С совершенно бездушной улыбкой мать хлопнула в ладоши, и магия эльфов отворила двери столовой, которыми та соединялась с приёмной, где был подан аперитив. Фридрих предложил руку, и мать, с удовольствием вцепившись в неё тонкими пальцами, двинулась с сыном навстречу гостям. Первыми к ним подошли Свидерские.

— Рад видеть вас вновь, Анна, — произнёс Фридрих, целуя её руку.

— С возвращением, Фридрих, — сказала Анна. — Нам с Лукашем не хватало вас в последние два года.

— Мне также недоставало вашего общества, — вежливо отозвался он.

— Вы очень загорели в Бразилии, — заметила Анна и явно хотела ещё что-то добавить, но Лукаш, нетерпеливо глянув на супругу, взял её под локоть и отвёл к столу. Взгляд матери, которым она проводила Свидерских, а после уставилась на Фридриха, был полон подозрения, но молодой человек остался совершенно невозмутим — поводов волноваться у него не было — и уже приветствовал дочку министра. Впрочем, она быстра отошла к Маркусу, с безразличным видом стоявшему в стороне от основной массы людей, и перед Фридрихом оказались две женщины: супруга герра Кроненберга и его мать — словно бы конвоировавшие стоявшую между ними девушку.

— Моника, дорогая, рада вас видеть! — Дитлинд расцеловалась с женщиной помоложе и повернулась к пожилой даме, которой Фридрих уже успел церемонно поцеловать руку. — Фрау Гертруд, вы как всегда образец элегантности!

— Благодарю, Дитлинд, — проговорила старая фрау Кроненберг хрипловато-низким голосом любительницы курительной трубки. — Дети, кажется, ещё не знакомы между собой?

— Фридрих фон Винтерхальтер, — поняв намёк, Фридрих слегка поклонился, обращаясь к девушке.

— Арабелла Кроненберг, — флегматично произнесла она и подала руку поистине царским движением. Стоило признать, что мнение Лукаша об этой девушке теперь начинало казаться вполне оправданным — при всей бесспорной красоте она держалась с отталкивающей холодностью.

Зато следующая подошедшая девушка выгодно отличалась от неё: Лора Пробст, хоть и глупа под стать мамаше, была весела и лучилась теплом. Несмотря на то, что она была немногим младше Фридриха, замуж девушка так пока и не вышла — её отец не слишком на этом настаивал, поэтому Лора жила в своё удовольствие и приносила удовольствие другим. Вот и сейчас, пока их матери отвлеклись на взаимные приветствия, Лора ловко и незаметно вложила в руку Фридриха записку.

— С возвращением на родину, — произнесла девушка, кокетливо хлопая ресницами.

— Благодарю, фройляйн Пробст, — отозвался Фридрих и спрятал записку в карман, твёрдо намеренный уничтожить её, даже не читая. Вновь связываться с Лорой и подписываться на её утреннее нытьё на тему большой и светлой любви, которую она всё ещё ждёт, он не имел ни малейшего желания.