Дети восточного ветра

Дин быстро набросал настолько подробную инструкцию по поиску и отключению нужного устройства, насколько хватило времени и знаний. Он развернул свой катер в сторону города – по плану его участие в этом налете уже можно было прекращать. Он уже не видел как к барже подошло судно силовиков. Ему казалось, что он уже целую вечность переваривал то, в чем только что поучаствовал. Хотя на деле прошло несколько секунд и в голове его звенела только одна мысль – убирайся уже отсюда. И этот звон был вскоре заглушен – Дади принялась отправлять сообщение за сообщением.

Помоги. Пожалуйста.

Дин хотел было дать ответ, но тут же возник вопрос, столь же короткий и емкий, сколько и просьба его спутницы – а зачем? Он же не искатель приключений и не заступник за слабых, желания снова оказаться под прицелом как в пустоши у Барнола-Шесть у него нет. Он же просто хочет сделать как лучше, а не падать грудью на амбразуру. Он же совсем не знает этих людей.

Полностью поглощенный этим простым вопросом, Дин не сразу заметил, как Дади снова отправила несколько просьб о помощи. Как и не сразу осознал, что уже мчится на помощь, гоня Эвр во весь опор.

*******

Дади чувствовала как она сама и её комбез выбиваются из сил. Она занесла посох, чтобы ударить уже наверняка. Её стопа скользнула меньше чем на дюйм с края контейнера, но этого хватило, чтобы потерять равновесие. Храмовник нырнул под замах и плечом отправил противницу в проем меж ящиков. Дади повторила трюк своего врага, кувыркнувшись прочь и вскочив в другой части трюма. Храмовник не потратил выигранного времени зря. Когда Дади поднялась на ноги, рыцарь уже стоял преклонив колени и опершись на меч. Через связь девушка вновь услышала его голос, спокойный, ровный, и теперь исполненный сожаления.

– Прошу прощения, сида, – сказал он. Тут же из открытого контейнера у стены трюма вырвалась и покатилась целая груда металла. Дади рванула вперед и обрушила на рыцаря удар сверху.

Удар так не достиг цели. Груда железа, оказавшаяся внушительным силовым доспехом, докатилась до своего владельца и нависла над ним, точно также встав на одно колено. Только сжимая в руке посох монахини, вместо меча.

Храмовник оставил свой клинок торчать из крышки контейнера и вставил правую руку в доспех, схватившись за посох уже своей рукой. Дади высвободила свое оружие, сделав его короче. Доспех бросил вперед удар левой рукой, девушка сделала пируэт вправо и тут же нанесла удар снизу, целясь в ещё не прикрытое тело храмовника. Рыцарь среагировал быстрее, взял меч в левую руку и встретил удар её клинка. Девушка отпрянула. Пока она восстанавливала равновесие, храмовник уже поднялся на ноги.

Рыцарь обернулся, на его груди сомкнулся нагрудник, пластинчатые наплечники и юбка полностью развернулись и встали на место. Меч, которым он бился до этого, занял свое место на поясе подле ещё большего клинка. Храмовник взял его в руку, кожух на клинке сложился в гарду. В Сети его покрывал сияющий шлейф из регалий и дозволений на применение силы. Над каждой деталью доспеха горел экран с именем монастыря и текстом его благословения, скрывать которые запрещалось монастырским же законом.

Оружие Дади вспенилось и сжалось в форму боевого клинка. Костюм её начал работать на пределе, источая заметные струи пара. Через Связь девушка попросила у команды опустить рампу. И грузовая рампа начала опускаться. Трюм наполнился светом и свежим воздухом. И открылась картина пустоши, по которой вслед за баржей мчался маленький перелатанный катер.

*******

Рам с товарищами держали осаду в коридоре. Малой, как мог, заговаривал зубы военным, таймер отсчитывал мгновения до готовности оружия, паломница прекратила доклады из трюма. Каждая секунда тянулась дольше предыдущей.

В надежде услышать что-нибудь снаружи, Рам осторожно подошел к двери со своей стороны коридора. Как только он оказался в шаге от цели, позади него открылась боковая дверь, отделив юношу от остальных. В огороженную теперь часть коридора ввалился крупный матрос, полный решимости удавить врага собственными руками.

Рам небрежно бросил под ноги матросу газовую гранату. Пока тот пытался не дать панике себя парализовать, Рам дал своим приказ держать позицию и не вмешиваться, чтобы не случилось. Матрос все же взял себя в руки. Задержав дыхание, он двинулся вперед, полагаясь на преимущество своего размера в таком тесном пространстве. И тут же оказался под прицелом. Но Рам не собирался стрелять, не жалея отбирать жизнь и понапрасну рисковать попасть в своих на том конце коридора. Он только сделал выпад своим оружием и попал матросу под дых, чем удивил последнего. Левой он тут же ударил в открытый живот, одновременно замахиваясь пистолетом, точно дубинкой. Ударом оружия он сломал матросу руку, которой тот инстинктивно прикрылся. Матрос зажмурился, а когда открыл глаза, все уже было объято густым оранжевым газом.