– Дона Диего схватят без вашего участия. Ваше согласие ничего не изменило.
– Это облегчает мне совесть, – соизволил признать суадит. Кажется, он хотел что-то добавить, но Хайме уже стучал в розовые доски. Два быстрых удара, перерыв, снова два быстрых удара. Так стучали в Ревале.
– Инья, это я. Открой! В доме чужих нет.
– Кто с тобой? – это на самом деле она! Обошлось…
– Со мной Бенеро. Он нужен маркизе? Если нет, я его отошлю.
– Нет! – почти вскрикнули из спальни. – То есть да… Он нужен.
Хайме едва увернулся от тяжёлой створки – с такой силой Инес распахнула дверь. Сестра стояла на пороге, осунувшаяся и очень решительная.
– Всё в порядке! – Хайме обхватил Инью за плечи и притянул к себе. – Всё хорошо…
– Ещё нет, – голубые, окружённые кругами глаза что-то искали за спиной Хайме. – Прогони альгвазилов. Они не нужны… больше.
– Будь ты еретичка, я б поймал тебя на противоречии. – Надо же, ему даже удалось рассмеяться! – Ещё не всё хорошо, а альгвазилы не нужны? Я их отошлю, а тебя снова похитят.
– Отошли, – теперь она смотрела в глаза, – пожалуйста! Нам ничего не грозит.
– Не могу, Инья. Их прислал не я, и потом, это же просто глупо!
– Но ты можешь их прогнать?
– Не могу и не прогоню. Может, прекрасным дамам и нравится прощать разбойников, но этот Диего заигрался. Я его из-под земли добуду.
– Не надо… Нет!
– Надо. Что с маркизой?
– Она больна. Очень серьёзно.
– Вот и хорошо… То есть весьма печально. Бенеро, именем Святой Импарции прошу вас осмотреть маркизу де Хенилья. Вас никто не обвинит в том, что вы нарушили закон. Идёмте, я предупрежу больную.
– Я сама, – вскинулась Инес. – То есть сначала я ей объясню. Марии плохо… Она… почти ослепла. И этот припадок!
– Яд?
– Не знаю.
– Инес, Бенеро – суадит. Он не может лечить мундиалитов, а мундиалит не может принять его помощь. Я беру ответственность на себя. Врача я предупредил в твоём присутствии, ты свидетель, но я должен предупредить и маркизу де Хенилья.
– Хорошо, – сдалась Инес, – она в алькове. Подождите, я ей скажу, кто пришёл.
– Как хочешь. – Что-то здесь не так, хотя где так? – Бенеро, вся ответственность на мне. Делайте всё, что сочтёте нужным.
– Боюсь, я могу лишь осмотреть больную, – взгляд врача стал сосредоточенным, словно у офицера перед боем, – у меня при себе нет ни инструментов, ни лекарств. При необходимости я смогу с вашей помощью пустить кровь, но это все.
– Я пошлю за необходимым Гомеса.
– Хайме, сеньор Бенеро! – Рука сестры резко дёрнула полог. Тоже розовый с золотом. – Идите сюда!
Пепельные волосы, водопад волос и бледное отёчное лицо. Некрасивое, жалкое, с прокушенной губой, и запах… Тошнотворный запах подгнивших яблок. Не так страшны раны, как яд или чума. Не так страшны и не так грязны.
– Мария, – Инес без всякой брезгливости нагнулась над подругой, – пришёл врач. Он тебе поможет.
– Диего! – Зеленоватые глаза слепо шарили по стенам. – Я больше не могу… Где…
– Перед тобой Бенеро! – Сестра с силой сжала тряпичную руку. – Доктор Диего… Гомес уехал. Бенеро – хороший врач. Его привёл Хайме. Мой брат Хайме. Он служит в Святой Импарции. Это он привёл врача. Ты поняла?
– Да… Мне плохо!
– Сейчас станет лучше. Хайме, ты хотел что-то сказать.
– Маркиза, – в одном сомнений нет, она больна по-настоящему, – предупреждаю вас, что Бенеро – суадит. По закону он не может лечить вас без надзора со стороны врача-христианина, но ввиду серьёзности вашей болезни я именем Святой Импарции разрешаю ему осмотреть вас, а вам – принять его помощь. Вы меня поняли?
– Мария, ты поняла?
– Да… Где Диего? Почему его нет… Уже ночь!
– Твоего врача здесь нет! Хайме, ты уже всё сказал? Отойди!
– Вместе с тобой. Бенеро как-нибудь справится. Идём!
Инес кивнула, и мир стал отвратительно и окончательно пустым. Ошибись он в своих подозрениях, сестра бы огрызнулась и осталась с больной, но Инья подчинилась. Потому что лгала с самого начала! Нет, она не была глупа, но кому знать сестру, если не брату.
– Где дон Диего, Инес?
– Дон Диего? – Когда врут, часто переспрашивают. Святая Импарция к этому привыкла.
– Дон Диего де Муэна. Любовник маркизы де Хенилья и убийца бедняги Гонсало!
– Ты сошёл с ума! – с расстановкой произнесла чужая светловолосая женщина, за которую он минуту назад был готов умереть. – Ты сошёл с ума среди своих еретиков и монахов.
– Ты права: я лишился рассудка, поверив, что тебя похитили прямо в церкви. Сейчас я здоров. – Какая простая разгадка, глупая до невозможности и простая! Лоассцы, хаммериане, завистники… Как бы не так! Хенилью убил любовник жены.
– Я сейчас тебе всё объясню…
– Нет, это я тебе всё объясню. Ты в заговоре с убийцей Гонсало и его любовницей. Вы решили сыграть на моей привязанности к тебе, и у вас почти получилось, поздравляю! Хочешь я скажу тебе, зачем вам Бенеро и почему в доме нет слуг? Вы боитесь, что станет известно нечто постыдное, а чего может стыдиться вдова, если не беременности? Я угадал?