Дети выживших

— Ты не умеешь драться, хотя ты и бывший тысячник! — крикнул Маан. — Ты привык командовать, сидя на кобыле, а я — я был простым солдатом, и научился воевать руками!

Он хотел засмеяться. Но Даггар сделал ложный замах, а потом, когда Маан приоткрылся, нанес удар головой вперед. Ребристый шлем вышиб из Маана дыхание. Лицо его посинело и он стал жадно хватать ртом воздух.

— Надо уметь воевать не только руками, — сквозь зубы прорычал Даггар, — но и головой…

Маан стал пятиться, выставив меч и прикрываясь щитом, а Даггар легко подпрыгнул и в полете ударил мечом плашмя, прямо по переносью шлема. Из носа Маана брызнула кровь. Он инстинктивно поднял руку, и в этот момент меч Даггара достал его, пробив кожаную рубашку между пластинами. Удар пришелся в пояс. Маана отбросило назад, он не удержался на ногах и упал. Круглый щит отлетел, и Даггар вдруг увидел, что на руке, державшей щит, был укреплен небольшой самозарядный арбалет. Он слышал о таких — кажется, его выдумали оружейники Нарронии. Магазинный арбалет с несколькими стальными стрелами, которые выпускались одна за другой.

Первая стрела скользнула по шлему и сбила Даггара с ног. Он не должен был подниматься — но он поднялся, и получил вторую стрелу, пробившую панцирь на груди и засевшую в грудине.

Он не успел упасть, когда третья стрела ударила его в живот.

Все три стрелы были выпущены с такой быстротой, что Даггар еще стоял, когда понял, что раны его смертельны. Боли он еще не чувствовал, он даже успел краем глаза заметить хуссарабов, со всех сторон потянувшихся к нему; а потом он стал падать.

* * *

— И-и-э-эх!.. — разочарованно вскрикнул Камда. Он знал, что все так и закончится, но надеялся все же, что не так быстро.

Он хотел отвернуться и даже тронул коня, но из лагеря раздался дружный вопль, в котором было много удивления и немного страха.

Камда вгляделся.

Аххум, пронзенный тремя арбалетными стрелами — хоть и маленькими, но все же смертоносными, — поднялся на колени. Шлем упал с его головы, обнажая окровавленную повязку и длинные белые волосы. Аххум глядел в небо — если он еще мог глядеть. По крайней мере, лицо его было обращено вверх, и Камда недоверчиво тоже глянул вверх: там было темное беззвездное небо. А когда он перевел взгляд на аххума, новый возглас И-и-эх! сорвался с его губ. Аххум ВЫРВАЛ стрелы из своего тела. Вырвал одну за другой, при каждом усилии из тела ударяли кровавые фонтаны.

Камда не утерпел, дал шпоры коню и стремительно понесся к лагерю. За ним, с замедлением, посыпалась черная сотня телохранителей.

* * *

Мы отпустим его, брат? Хватит ему воевать. Пусть отдохнет…

Подожди, брат. Мне стало интересно, чем все это закончится. К тому же ночь еще длится, а беженцы все еще идут по подземному ходу… Давай подождем, брат.

Над ним будут глумиться… Так уже было с бессмертным Амгу… Но ладно. Будь по-твоему. Поддержи его силы, брат.

* * *

Штурм, начавшийся почти сразу после того, как вылазка была отбита, шел своим чередом. Гора была слишком крута и высока. Здесь не годились ни штурмовые лестницы, ни осадные башни. Поэтому хуссарабы начали обстреливать гору из легких баллист, заряженных дротиками с тонкими и прочными веревками. На веревках были завязаны узлы — по этим узлам воины карабкались вверх. Дротики обламывались, или плохо впивались в грунт, и тогда целые гроздья воинов сыпались в ров, ломая хребты и шеи.

Камда, прискакавший в лагерь, не обращал внимания на штурм — пусть он идет своим чередом. Он склонился к Маану, сидевшему у шатра, зажав рукой рану на животе. Одежда, доспехи, и вся земля вокруг были залиты кровью.

Маан поднял к Камде серое лицо; распухший нос, заплывший глаз и разбитые губы мешали ему, но он все же вытолкнул из себя вместе с кровавыми сгустками два слова:

— Он… бессмертный…

После этого Маан хотел показать рукой на Даггара, но по телу его пробежала дрожь и он обмяк.

А Даггар по-прежнему стоял на широко расставленных коленях и смотрел вверх.

— Поднимите его, — велел Камда.

Даггара подхватили под мышки и подняли. Камда велел:

— Ближе!

Даггара подвели к самому седлу, осветили факелами.

Камда поглядел ему прямо в глаза. Перевел взгляд ниже: черные от крови руки Даггара сжимали две коротких арбалетных стрелы.

Камда кивнул.

— Он не бессмертный, — с удовлетворением произнес он, — Бессмертны одни только боги. И нет справедливости на земле.

Он развернул коня и поскакал к своей ставке.

Долина Тобарры

На берегу великой реки, почти на равном удалении от старой столицы хуссарабов Тауатты и центром мира — Нуанны — строился новый город.

Сначала был построен деревянный причал, украшенный искусной резьбой. К нему на широких плоскодонных баржах стали подвозить камень — гранит и мрамор, а также строительный лес.

Десятки тысяч рабов день и ночь трудились на огромной строительной площадке.