Дети за куполом (СИ)

Сто пятьдесят дней. Тридцать пятидневий. И вот уже наступил день летней аттестации, а новости из внешнего мира всё ещё не внушают особого оптимизма; то в одной, то в другой стране вспыхивают стихийные восстания; блокаторы и обнаружители берутся словно из неоткуда, хотя все заводы по их производству нашли и закрыли; в Мендре всё чаще видят свободно передвигающихся по улицам монахов; в небольших городках страх наводят одиночки-сарбаниды…

Марк потряс головой.

— Атр Маркий!

Он положил книжку обложкой вниз на скамью — чёрт, зря он её вообще сюда принёс — и поднялся на зов экзаменатора. Сухощавая пожилая аргента окинула его придирчивым взглядом. Марк ответил сонным.

Какие глупости, проверять практические навыки из учебной программы у студентов, уже неоднократно побывавших в сражениях!

— Защищайся.

Самый простой удар — самый простой барьер. Косой удар — косой барьер. Удар вскользь — мягкое перенаправляющее поле.

— Ты забыл, как следует отбивать такие атаки, или решил проявить инициативу?

— Решил проявить, — вздохнул Марк.

— С какой целью?

— В настоящем бою, если нет необходимости экономить силы, лучше использовать мягкий барьер. Жёсткий вызовет отдачу и либо потребует опоры, либо даст риск потерять равновесие.

— А если есть необходимость экономить силы?

— Так сейчас же её нет, — озадаченно произнёс Марк.

— Так сейчас мы и не в настоящем бою, — отрезала экзаменатор. — Будь добр, атр, продемонстрируй мне своё знание программы, а не инициативность. Этой графы в аттестации нет. Понятно изъясняюсь?

— Вполне.

— Атакуй.

Карина улыбнулась ему со скамейки, как только он со свирепым лицом отвернулся от аргенты. С того злополучного дня прошло почти три пятидневья, а она до сих пор не восстановилась. И Марк ничего не мог с собой поделать — при каждом взгляде на эти похудевшие руки, обведённые тёмными кругами глаза и желтоватую кожу вспоминал полные отчаяния минуты, когда наставница лежала без сознания и без нити присутствия у него на руках.

Она, конечно, уже сцапала его книжку. Марк ещё раз обругал себя — принёс во двор машинально, читая на ходу. А ведь Ортей велел: никому…

— Можешь не рассказывать, — отмахнулась она, не дав ему рта раскрыть. — Аттестации всегда такие… оторванные от реальности. И у нас так было. Только не с чем было сравнивать.

Марк хмыкнул, уселся рядом и протянул руку за своей книжкой.

— Орт дал? — ровным голосом поинтересовалась она.

Марк кивнул. Ещё раз глянул на обложку, где красовалась надпись «Перекрёстные точки: спасители или разрушители»; спрятал от греха подальше за пазуху.

— Сказал прочесть очень внимательно, — проворчал недовольно. — Типа ценная информация…

— А сам что думаешь?

Марк фыркнул:

— Абсурд.

— Почему? — не унималась наставница.

— Ну, — он помолчал, собираясь с мыслями. — Сама идея… Люди, которые рождаются раз в несколько сотен лет, чтобы разруливать проблемы мира. Вселенная, которая протягивает сквозь них основные нити мироздания… Вселенная что — живое существо? Да даже если так, — он пожал плечами, заметив, как уголок её рта снова дёрнулся, — что за глупости — выбирать кого-то одного и давать ему в руки такую силу? А если он облажается? Почему не сделать сразу нескольких перекрёстков; почему не контролировать их, не направлять, вместо того чтобы предоставлять им полную свободу? В общем, или я туповат для этого, или…

Он умолк и осторожно покосился на наставницу. Ей явно было что сказать, но она медлила.

— Там так написано? — спросила она наконец. — Про силу и полную свободу перекрёстков? — Марк неуверенно кивнул. — Неверно написано. Человек-перекрёсток не может пользоваться своей силой, Марк. Он — инструмент. Но им могут воспользоваться другие — личности, достаточно сильные, чтобы управлять протянутыми через него нитями. А сам он не решает и не меняет ничего.

Она замолчала, наблюдая за сдающей свою аттестацию Камайлой. Судя по рассерженному лицу атры, у той были ровно такие же проблемы, что и у Марка до неё.

— Откуда ты знаешь? — тихо спросил Марк. — От Орта? Или от мендийцев?

— Отовсюду понемножку, — фыркнула Карина. — Ай, забудь. Всё ерунда.

— Ага, — Марк с облегчением выдохнул, откинулся на спинку скамьи, засунув руки в карманы, нащупал в одном из них шнурок и только сейчас вспомнил. — Слушай… Я вот подумал… Может, возьмёшь?

— Долго думал, — Карина без удивления и заминки приняла протянутый ей продолговатый камень на шнурке, чёрный и полупрозрачный. — Спасибо. Так будет намного проще.

Марк кивнул, чувствуя, что решимости задать второй вопрос не хватает. Тем более что Камайла уже закончила отбиваться от экзаменаторши и с выражением лёгкого недоумения на лице шагала к ним.

— Сдала, — сообщила она, приблизившись, и добавила вполголоса: — Это было… странно. Слушайте, а Орта же нет дома?

— До вечера не будет, — сообщила Карина. — Зачем он тебе?

— Нет, он мне не нужен. Наоборот, — Камайла заинтересованно покосилась на Карину, как раз накидывающую на шею шнурок. — А мы можем с вами втроём где-нибудь встретиться, пока его нет? Хочу кое-что рассказать…

— Давай, — отозвалась Карина. — Через полчаса в нашей комнате?