Дети Земли

Вспомнив о симпатичной шатенке, Селин вздохнул и решительно отодвинул в сторону тазик с пирожками. Пора с красавицей, спортсменкой, комсомол… пардон, волшебницей, отношения завязывать. И повод подходящий имеется.

* * *

Говорят, что убийцу тянет на место преступления. В справедливости данного утверждения Никита убедился на собственной шкуре. Дополнительно слегка перекусив (еще полтазика пирожков и литр чая) и прихватив на всякий случай "Макарова", Селин выполз из своей арендованной норы. Пистолет пришлось завернуть в непрозрачный полиэтиленовый пакет и нести в руке, поскольку в карманах он помещался плохо и, что называется, выпирал, а засовывание за ремень вызывало смутные опасения по поводу собственной телесной целостности. Что характерно, выполз Никита с твердым намерением отправиться на поиски Виктории. Он даже мысленно накидал предварительный план знакомства, который выглядел примерно так: подкараулить ее где-нибудь и… вовсе не наброситься на девушку, как кто-то мог бы подумать. Просто тут план заканчивался пунктом "дальше кривая вывезет". Однако вместо того, чтобы отправиться на поиски красавицы-шатенки, ноги сами понесли его в сквер на набережной, где накануне один перец в балахоне его чуть не ухайдакал. Используя терминологию Детей Земли, чуть в Лоно Матери не вернул.

Неизвестно, имелась ли душа у раба божьего Алниора, но "душегубу" почему-то стало интересно, что происходит на "месте преступления". Захотелось одним глазком взглянуть на оплавленный асфальт и выжженное пятно травы и заодно выяснить, не околачиваются ли рядом еще рабы божьи. То бишь черноглазые милашки в длиннополых одеяниях. Нет, ни на кого нападать Никита не собирался, или провоцировать магов, буде таковые обнаружатся, на атаку. Ему побоища с Алниором с лихвой хватило. Но отказать себе в удовольствии совершить легкий променад и проверить, не бродят ли по скверу эти устроители вселенских катаклизмов, Селин не смог. А проверять он собирался аккуратно, издалека.

К счастью, в сквере Детей Земли не оказалось. По крайней мере, Никита, осторожно выглянув из-за угла дома и внимательно осмотрев местность, ни одной фигуры с набившим оскомину дрожащим маревом не заметил. Можно было предположить, что маги попрятались где-нибудь за деревьями или, уподобившись Селину, схоронились на чердаке близлежащего здания, но верить в это не хотелось. Раньше ведь не прятались, очевидно, на маскировку свою безотказную надеясь, и с какого перепуга им сейчас политику менять? Впрочем, рассуждая здраво, основания для перепуга Никита "балахонам" подбросил преизрядные. И выжженное пятно тому порукой.

Никита было засомневался, но поскольку визуальная проверка наличия черноглазых уродцев в округе не подтвердила, а сверхинтуиция помалкивала, решил подобраться поближе к "месту преступления". Тем более что подозрительной суеты в сквере не наблюдалось. Ни милицейских машин (а с чего бы?), ни толп любопытствующих. Гуляли молодые мамаши с детьми и на лавочках сидели пенсионеры. Правда, рядом с кругом выгоревшей травы ошивался какой-то пожилой на вид седобородый лоботряс с довольно необычной аурой, но ни ашера, ни тем паче Сына Земли мужик не напоминал даже отдаленно. Аура бородача была блеклой, смазанной, в ней преобладали матово-фиолетовые и синие тона и отсутствовали яркие всполохи, что, как уже знал Селин, соответствовало чрезвычайно бедному эмоциональному фону.

"Чурбан бесчувственный",- сделал вывод Никита и на всякий случай уселся на скамейку подальше от седобородого. Странная аура не повод для беспочвенных обвинений, но все же настораживает. Мужик, понятное дело, не ашер и не черноглазый маг, но составлять ему компанию не стоит. Вдруг он извращенец какой-нибудь или наркоман обкуренный? С разными маргинальными типами Селин сталкивался редко, поэтому характерных особенностей их энергетических оболочек не ведал. А портить себе настроение и отбиваться от наркомана или маньяка желание отсутствовало.

Но пришлось.

Едва афедрон соприкоснулся с лавочкой, гипотетический наркоман и маньяк уверенным шагом направился к нему. В смысле, к Никите, а не к афедрону. Хотя, с определенной точки зрения, они представляли единое целое. Заметив движение лоботряса, Селин невольно напрягся, сморщился от воя внезапно проснувшегося чувства опасности – так проявляла себя его любимая чудо-интуиция – и выдохнул:

– Начинается. И зачем я сюда приперся?