Дети Земли

– И куда мы коробочку несем?…- раздавшийся чуть ли не над ухом громкий мужской голос заставил Вику вздрогнуть от неожиданности. И едва не выронить упомянутую коробку, которую ей всучил Оспешинский на время закрывания замков на дверях. Мгновенно накатили волны легкой паники и не очень легкой злости. На себя. Это надо снова обделаться! В который раз бдительность утратила, да так, что лишь, когда над ухом гаркнули, вспомнила о мерах предосторожности. До того и не вспоминала. Подходите, люди добрые, вернее – менталы недобрые, делайте со мной, что хотите!

Паника улеглась, а злость, напротив, набрала обороты. Сейчас кому-то не поздоровится! Будь ты хоть трижды посвященный – только полетят клочки по закоулочкам.

Обернувшись Вика увидела, что обладатель голоса не навис над ухом, как ей с перепугу показалось, стоит метрах в пяти уперев руки в бока и всем своим видом демонстрируя осуждение действий двух ашеров. Причем одет персонаж в серый милицейский камуфляж и стоит не один, а в теплой компании трех упитанных мордоворотов в такой же пятнистой форме и с неизгладимо обезображенными интеллектом лицами. Или мордами, если будет угодно. В отличие от мордоворотов голосистый тип отличался худосочным телосложением и вытянутой лошадиной физиономией, на которой выделялся крючковатый нос и редкие невразумительные усики. Мордовороты переминались с ноги на ногу за спиной усатого, радостно тискали короткоствольные автоматы и скалились. Просто былинные богатыри с оружием наперевес и ухмылочками на… ну, вы поняли. Предводитель также едва сдерживал довольную плотоядную улыбку.

– Командир экипажа ППС лейтенант Свириденко, – представился усатый и посетовал – Совсем вы, граждане грабители, от рук отбились. Среди бела дня в чужие дома лезете…

Клочки по закоулочкам не полетели. Испепелять взором представителя власти да еще, судя по обмундированию, при исполнении чревато даже для измененной. Будь это менталы или просто прохожие Вика бы знала, что делать. И отреагировала бы на инсинуации насчет грабителей адекватно. Либо прибегнув к Дару, либо послав собеседника подальше в выражениях, которые не красят культурную и добропорядочную девушку. Оказавшись же лицом к… хм… лицу с группой милиционеров, она слегка растерялась. Ей вообще показалось, что не будь она девушкой, никто бы с ними не разговаривал, заломили бы руки, ткнули физиономией в землю, надели наручники и препроводили в этот… как его… луноход.

– Извините?…- пришел на помощь завершивший манипуляции с замком Оспешинский.

– Безобразничаете, говорю!- очевидно, лейтенант счел Виктора немного глуховатым и повысил голос. – Среди бела дня из чужого дома выносить…

– Простите, а с чего Вы взяли, что мы не имеем права посещать этот дом, – вежливо перебил его Оспешинский, – и выносить из него, что заблагорассудится? И до оскорблений, кстати, опускаться не стоит!

– Каких оскорблений?…

– Это я про " граждан грабителей".

Ухмылка шелковым платком сползла с физиономии лейтенанта. Наверное, ему очень хотелось отдать приказ насчет рук, наручников и лицом в землю, а еще – сыграть дубинкой собачий вальс на почках очкастого зануды, корчащего из себя знатока гражданских прав, но он себя превозмог. Вспомнил о таких противных вещах, как служебные расследования и жалобы граждан, погрустнел и сообщил:

– Виноват. В дежурную часть поступило сообщение, что по указанному адресу происходит ограбление. Неизвестные люди выносят вещи в пакетах и коробках. Сообщение поступило от соседей. В связи с этим наш экипаж направили на место преступления…

Оспешинский в этом месте критически хмыкнул.

Лейтенанта перекосило, но он подавил мимолетное острое желание отвесить пару профилактических зуботычин очкастому хмырю и невозмутимо продолжил:

– … и если Вы имеете какое-либо отношение к…- Свириденко вытащил из кармана листок и заглянул в него, – Кацману Семену Михайловичу…

– Моисеевичу,- поправил Виктор.

– Моисеевичу…- согласился лейтенант,- тогда я сильно извиняюсь. А если нет, то придется проехать в отдел… для оформления. Поэтому па-апрошу предъявить документы.

Виктор полез в карман, а мордовороты с автоматами настороженными взглядами следили за его телодвижениями. Наивные нормалы! Они, наверное, полагали, что если таращить и выпучивать буркалы, то можно уберечься от "фокусов" потенциального правонарушителя. И пресечь любые поползновения грабителя уклониться от сурового, но справедливого наказания. А то, что ведун уровня Оспешинского способен легко отвести им глаза или воздействовать на сознание, а потом хоть голым приплясывать, хоть крамольные песни о правительстве и президенте распевать, хоть облегчаться в неположенном месте у милиционеров на виду – об этом чудо-богатыри патрульно-постовой службы, к счастью, не догадывались.

Что предъявил Оспешинский милицейскому лейтенанту, Вика не разглядела (возможно, бумажку, возможно, обыкновенный кукиш), но Свириденко посуровел еще сильнее и козырнул.

– Извините! Неувязочка получилась… – затем обернулся к своим мордатым орлам и скомандовал: – Отбой, ребята, пошли в машину!