Дети железной дороги

- А ты не думаешь, - спросила мама, - что мы все действуем в книжке, которую пишет Господь Бог? Если бы я стала писать книжку про нас, я бы где-то наверняка ошиблась. А Бог - он точно знает, чем закончить. Так, чтобы это было к лучшему для каждого из нас.

- Ты в самом деле так думаешь? И веришь в это?

- Да, - ответила мама, - я думаю и верю... почти всегда, кроме тех минут, когда мне становится очень грустно и я начинаю терять веру. Но даже когда я отказываюсь верить, я все равно знаю, что это правда. И снова стараюсь поверить. Ты даже не знаешь, Питер, до чего я стараюсь! Сбегай на почту, отнеси письма - и давай больше не будем грустить. Будем храбрыми! Это самое прекрасное человеческое качество - храбрость. И я думаю, что Джим пробудет у нас еще две или три недели.

В продолжение вечера Питер являл такое примерное, прямо-таки ангельское поведение, что Бобби испугалась, уж не заболевает ли брат. И утром она даже вздохнула с облегчением, когда тот по старой привычке начал привязывать косы Филлис к спинке стула.

А после завтрака в дверь неожиданно постучали. Дети в это время были заняты трудным делом. Они начищали медные подсвечники, готовясь отпраздновать появление в доме Джима.

- Это, наверное, доктор, - сказала мама. - Ну-ка, закройте кухонную дверь, а то вы такие грязные, что мне будет стыдно, если он вас увидит.

Но это был не доктор. Тембр голоса и звук поднимающихся наверх шагов были совсем не такие, как у мистера Форреста. Звук шагов был непонятно чей, а вот голос - голос казался очень знакомым.

Прошло довольно много времени. Шаги не возвращались, и голоса не было слышно.

- Кто же это такой? - то и дело спрашивали дети друг друга.

- А вдруг, - начал фантазировать Питер, - на доктора Форреста напали разбойники и убили его? А это пришел доктор, которому он давал телеграмму, чтобы он его заменил. Миссис Вайни говорила, что когда доктор уходит в отпуск, его временно замещает другой врач. Ведь вы же говорили так, миссис Вайни?

- Да, я говорила, - отозвалась женщина из другой, задней кухни.

- Может быть, с ним случился тяжелый приступ? А этот человек пришел об этом нам сказать, - строила предположения Филлис.

- Что за чепуха! - оборвал ее Питер. - Разве мама повела бы в свою комнату или в комнату Джима какого-то чужого человека? Вот! Они спускаются. Я чуть-чуть приоткрою дверь.

И он приоткрыл ее на ширину ладони.

- Вот! - продолжал мальчик. - Разве с каким-то заместителем доктора мама стала бы секретничать наверху? Это кто-то совсем другой!

- Бобби! - послышался сверху мамин голос.

Все трое выглянули из кухни, и мама перегнулась им навстречу через лестничные перила:

- Приехал дедушка Джима! Умойтесь как следует, и пойдемте к нему. Он очень хочет вас видеть.

Дверь спальни опять закрылась.

- При самой богатой фантазии нельзя было такого вообразить! - воскликнул Питер. - Миссис. Вайни, принесите мне горячей воды, а то я черный, как ваша шляпка.

Все трое были черны, как негритята, - потому что состав, которым чистят медь, вовсе не делает чистыми руки и лицо того, кто занимается этим нелегким делом.

Дети еще возились с мылом и мочалками, когда услышали, как дедушка Джима входит в столовую. И вот чистые, но еще не высохшие, потому что им уж очень не терпелось увидеть неожиданного гостя, они побежали здороваться.

Мама сидела на стуле возле окна, а в кожаном кресле, где обычно располагался папа, когда они жили в городском доме, сидел их любимый старый джентльмен!

- Нет, я не ожидал! - закричал Питер, и только спохватился: - Добрый день!

Он потом объяснил, что был слишком удивлен, чтобы помнить о вежливости, а тем более проявлять ее.

- Это же наш старый джентльмен! - повторяла Филлис.

- Ой! Это вы... Вы... - растерянно бормотала Бобби.

Но, наконец, они опомнились и, опустив головы, чинно проговорили:

- Здравствуйте!

- Это дедушка Джима, мистер... - и мама назвала его фамилию.

- Замечательно! - сказал Питер. - Мама, ведь это правда, как в книжке?

- Да, в самом деле, - улыбнулась мама. - В жизни время от времени все происходит так, как в книгах.

- Мы перебрали всех знакомых, а про вас даже не подумали! - воскликнула Филлис.

- Вы ведь пока не будете забирать от нас Джима? - с тревогой спросил Питер.

- Пока нет, - покачал головой старый джентльмен. - Ваша мама любезно согласилась поухаживать за ним. Я думал прислать сиделку, но мама говорит, что сама будет с ним сидеть.

- А как же мамина работа? Джиму ведь нечего будет есть, если мама не напишет рассказ, - забеспокоился Питер.

- Все в порядке! - весело улыбнулась мама.

Старый джентльмен посмотрел на нее с ласковой улыбкой:

- Я вижу, что вы доверяете своим детям.

- Да, конечно!

- В таком случае я могу рассказать им про нашу договоренность. Дело в том, что ваша мама согласилась на время прервать свою литературную работу и поработать медсестрой у меня в больнице.

- Ой! - разочарованно проговорила Филлис. - И нам придется расстаться и с «Тремя Трубами», и с железной дорогой, и со всем остальным?

- Нет-нет, - поспешила успокоить ее мама.